Усмешки Клио-2. Виктор Точинов

написать для прокуратуры короткую справку об отсутствии состава преступления, как вдруг взгляд его зацепили те самые, первые показания Отто фон Радецки, снабженные коротким комментарием следователя: обвиняемый, дескать, пытается запутать следствие и избежать справедливого наказания. В.В. прочитал дважды этот любопытный документ и надолго задумался. Проще всего было дать покойному Ольховскому зеленый свет на реабилитацию и забыть это странное и весьма правдоподобное признание. Но В.В. пошел другим путем – послал официальный запрос в архив, где хранилась часть документов немецкой военной разведки, захваченных в 45-м году в Германии.

      И спустя полтора месяца спустя пришел ответ – все сообщенное в 38-м году обвиняемым подтвердилось. Только в паре мест был легкий разнобой в именах и датах, архивные папки все-таки лучше хранят информацию, чем несовершенная человеческая память.

      В.В. захотелось встретиться с ведшим дело следователем Грачем. Но старший лейтенант НКВД Грач погиб в 41-м на подступах к Москве. Честно ли он дрался с немцами или искоренял в войсках крамолу, попав под шальной снаряд или случайную бомбежку – неизвестно. И В.В. отправил в прокуратуру совсем другую бумагу: да, был обвиняемый шпионом и реабилитации не подлежит…

      Разъяренная пани Ольховская сочла все это происками уцелевших в органах бериевцев и начала писать апелляции и жалобы. Но В.В. это уже не касалось – ему выпала командировка в Венгрию, где в тот год назревали весьма тревожные события…

* * *

      Историю эту В.В. рассказывал довольно часто, когда его родную контору начинали попрекать событиями тридцатых годов. Рассказывал как иллюстрацию к своим размышлениям о смысле того, что тогда происходило в стране. Вот вкратце суть его мыслей:

      Зря и понапрасну никого не сажали и не расстреливали. Как всегда в политических делах, корни всего лежат в экономике. Большая часть богатств страны – нефть, руды редких металлов, газ, золото, алмазы, – залегает на дальних окраинах, в тундре, в тайге, под мерзлотой. Для страны вопросом выживания, рассуждал В.В., было переселение нескольких миллионов на эти богом забытые окраины. Раскачать русского мужика, да и горожанина, на добровольное переселение в медвежьи углы пробовал еще Столыпин, – чем кончилось, известно. Сталин совсем не хотел, чтобы его империя рухнула подобно николаевской.

      И сделал то, что сделал.

      А как же расстрелы, им-то какая экономическая необходимость?

      Не скажите, когда человек получает десять лет вместо вышки, он едет добывать золото совсем с другим настроением – он счастлив, что всего лишь этим для него, в отличие от других, все обошлось…

      Что же касается реальных врагов и шпионов, продолжал В.В., то их количество после этих акций очень сильно поуменьшилось. Если отправить в лагеря десять процентов населения, это не значит, что из числа врагов тоже сядет каждый десятый. Нет, когда человек пишет донос или дает показания, когда у него выбивают, кто же из его друзей, знакомых, соседей – враг, то