«Скорпион» нападает первым. Алексей Атеев

И заплатишь – тоже не отстанут, пока все не высосут. Вот я и думаю… – он внимательно посмотрел на Витю. – Не взялся бы ты организовать нечто вроде охраны. Нашел бы ребят подходящих. Не бесплатно, конечно. Очень даже не бесплатно.

      – А милиция? – не удержался Витя.

      – Что милиция? – удивился Евлампий. – За помощью бежать, что ли?

      – Как я понял, у вас там связи?

      – А-а, – протянул Евлампий, – их на подмогу призвать. Это, конечно, можно, и дешевле обойдется. Но тут вот в чем закавыка. Если узнают, что я настучал, могут на перо поставить, попросту прирезать. А если я найму ребят крепких и организую охрану, наоборот, одобрят. Все правильно, поступил по совести. Уголовный мир, он тоже неоднороден.

      – Подумаю, – буркнул Витя.

      – Ты уж подумай, – просительно сказал Евлампий, и заискивающий этот тон насторожил Витю. Едва заметные угрожающие нотки в нем все же прозвучали.

      Глава 4

      ПЕРВАЯ КРОВЬ

      Согласился-то он согласился, но как подступиться к неведомому доселе делу, представлял плохо. Впрочем, Витя был парнем бойким и перед трудностями не привык отступать. Крепких ребят найти – не проблема, но, как пояснил Евлампий, в данном деле главное – надежность. У Вити еще со студенческих времен имелся приятель – некий Матусовский, по кличке Композитор. Матусовский дотянул до четвертого курса, потом увлекся шабашками и науку бросил. Время от времени они встречались, иной раз выпивали, вспоминали веселые деньки в стройотрядах. Как можно было понять, Степа на шабашках особенно не разбогател, правда, имел потрепанный «жигуленок» первой модели.

      У Степы была одна страсть, отчасти оправдывающая его кличку. Он обожал рок-музыку, постоянно менял и покупал заграничные пластинки, или, как он их называл, «диски». Сам же Витя к подобной музыке был совершенно равнодушен и увлечения приятеля не разделял. Матусовский вполне подходил на роль костолома, к тому же у него были обширные связи в полукриминальной среде.

      Перед тем как встретиться с Композитором, Витя решил поговорить с Евлампием, конкретно разузнать, с кем им предстояло иметь дело.

      – А ты ребят нашел? – вместо разъяснений сразу спросил Евлампий.

      – Есть кое-кто на примете, – неопределенно ответил Витя.

      – Кое-кто – это не разговор. Вот когда ты придешь ко мне и скажешь, что ребята готовы на дело, тогда расскажу, что и как.

      – Но я же не могу ляпнуть какую-нибудь ерунду, да и вознаграждение…

      – Именно ерунду ты и скажешь. Никто, кроме тебя, не будет знать, с кем имеет дело. А что касается вознаграждения… Я надеюсь, ты не будешь привлекать к этому делу академиков и народных артистов.

      Восьмидесятый год – год московской Олимпиады – запомнился появлением в магазинах небывалых товаров – невиданных доселе сигарет и бутылок с яркими этикетками. Витя зашел в гастроном, купил пачку «Мальборо», португальского портвейна и отправился к Матусовскому. На его звонки никто долго не открывал, а из-за двери несся грохот музыки. Наконец щелкнул замок, и на пороге появился Композитор.

      – А-а, это ты, старичок…

      – Не