Манипулятор. Глава 008. Дима Сандманн

це пекло нестерпимо. – У тебя такая жена кайфовая! Мне понравилась!

      – Да, блять, Рамзес, сложно там все! – Вовка затер глаз до красноты и взъерошил волосы на голове до состояния торчащей во все стороны соломы. – Хуй его знает! С тес-тем у нас заебись отношения, а вот с тещей… Ну, она этой дуре и ссыт в уши!

      Я глянул на свои замызганные от пыли ноги в кожаных сандалиях. Обувь была уже старой, но крепкой. Сандалиям сносу не было третий год. «Пальцы совсем грязные, по щиколотку все в пыли, выше еще нормально, блин, пойти, помыть, что ли ноги? Да, надо, пойду, а то неудобно», – подумал я, бросив взгляд на кран в стене в пяти метрах напротив. Наша «газель» привычно стояла у склада бытовой химии. Был конец рабочего дня. Поку-патели разъехались. Лишь уставшие и потные грузчики слонялись по территории базы.

      – Похуй, разведусь! – Вовка рубанул рукой воздух, лицо его застыло озадаченно с нахмуренными бровями и при этом упрямо поднятыми домиком вверх.

      – Ну, а че, совсем прям невмоготу, не любите друг друга? – направился я к крану, бросил через плечо на ходу.

      Жаль было, что Вовка разводится. Его жена мне показалась неплохой. А там, кто его знает. Чужая семейная жизнь всегда потёмки. Туда лезть не следует никогда.

      – Да, у нас вроде нормально все! Блять, да теща там все мутит! Постоянно меня пи-лит, вот, живешь у нас, своей квартиры нет, зачем ушел из армии, сейчас бы уже служеб-ная квартира была, а потом бы и свою дали! Ей было бы заебись, если б мы с женой и дальше жили, блять, в Чите и только приезжали в отпуск, мамочка, мамулечка, ути-пути! – Вовка, кривляясь, изобразил томные фальшивые родственные поцелуи зятя с тещей. – А так, хуле там, живу, типа, у нее, на ее харчах, объедаю ее! Да ну ее нахуй!

      За время эмоционального спича я вымыл ноги и пошлепал обратно к машине.

      – Ладно, Вов, все, что не делается – все к лучшему! – попытался я хоть как-то его подбодрить. – Жаль, конечно, раз с тестем отношения нормальные, да и с женой тоже.

      – Да как нормальные! – Вовка вспыхнул снова. – Лежим, спим на одном диване уже два года вот так и не трахаемся!

      Вовка, вытянувшись в струнку, изобразил двух людей лежащих близко-близко друг к другу, словно на одноместной кровати.

      – Как это не трахаетесь!? – я аж забыл куда шел. – Все два года что ли!?

      – Ну да, блять! Двааа года!! Двааа! – Вовка растопырил V-образно пальцы на пра-вой руке и сунул мне под самый нос.

      – Хуясе! Жесть! – сформулировал я свое удивление и обернулся на шум шагов.

      Со стороны офиса шел отец.

      – Ну, чего, взял остатки? – сказал я.

      Тот махнул рукой с бумажкой. Я кивнул. Отец прошел к «газели», выудил из-под руля сигареты, закурил. У меня заныл желудок. С утра ничего не ел, не считая пары стака-нов чая из киосков общепита и плитки шоколада. Я сморщился и полез в кабину на свое место. Заметил давно, когда сидел, желудок сдавливался и переставал болеть. Я так и ус-троился, выбирая удобную сидячую позу. Свесил ноги наружу, обернулся назад. Отец отошел от кабины, курил, изучал бумажку.

      – Ну, че там у тебя еще интересного? – сказал я негромко Вовке.

      Тот снова начал дергать дверь, но несильно. Перестал.

      – Да, Петрович, пидор, заебал… – раздалось мрачно в ответ.

      – Да что это тебя все заебали? – я беззвучно рассмеялся.

      – Сука, вот он поступает, как мудак… – Вовка нервно затоптался на месте. – Блять!

      Я молчал. Еще раз оглянулся. Отец был на расстоянии и не мог слышать нас.

      – Я вот когда маржу свою получаю с поставщиков или еще откуда, всегда с Петро-вичем делюсь. И он тоже со мной делится всегда. Делился. Понятно, ему больше, он же директор. А это утаил! Бабки получил с одного поставщика, ну, такого же жулика, как и вы… – Вовка ощерился довольным оскалом, выпятил нижнюю челюсть и засмеялся ехид-но. – А мне хуй сказал, а я узнал!

      Вовка тягостно вздохнул, мотнул головой, словно сбрасывая наваждение, и замолк.

      – Ну, как-то не очень хорошо он поступил, все-таки вместе работаете, – слепил я пресную дипломатическую фразу в попытке поддержать его.

      Вовка молчал, стоял, уперев руки в боки, вывалив живот сильней обычного, и зло вращал глазами.

      – В пизду! – вновь резко рубанул рукой по воздуху. – Сдам этого пидораса к хуям Папе! Тот его выгонит нахуй! А меня на его место! Стану директором, Рамзес!

      Вовка резко схватил меня за запястье своей грубой клешней, сжал и эмоционально затряс руку. Вцепился второй рукой и затряс сильнее.

      – Рамзееес!! Директором станууу!! – маленькие и цепкие глазки радостно сверлили мои зрачки.

      – Да я-то тут причем!? – расплылся я в улыбке и стал отдирать его руки от своей. – Руку-то отдай, оторвешь же!

      Вовка отцепился, отошел, вроде угомонился. Я улыбался, наблюдал за ним.

      – Заебись! – ответил Вовка своим мыслям и жадно потер руки. – Так и сделаю!

      Я обернулся назад. Отец уже не курил, просто стоял и явно ждал меня.

      – Ну,