На секретной службе. Сергей Донской

И те, которые приобретены одесской фирмой, и все остальные. Идет война. – На скулах Голавлева проступили и пропали желваки. – Это только кажется, будто бомбят Басру или Багдад. В действительности удары направлены по России.

      – Пусть ярость благородная вскипает, как волна? – усмехнулся Бондарь.

      – Выберите другой повод для шутки, и мы посмеемся вместе.

      – Да уж поводов для шуток сколько угодно. Обхохочешься.

      Мужчины остановились на продуваемой всеми ветрами площадке, откуда уходила вниз знаменитая Потемкинская лестница. Каждый, кто видел фильм «Броненосец Потемкин», неизбежно вспоминал эпизод с детской коляской, катящейся по этим ступеням от ощетинившейся штыками цепи солдат.

      С самодержавием давно покончили, как, впрочем, и с пришедшим ему на смену социализмом. Вот только детская жизнь не стала цениться дороже. Люди, поднимающиеся и спускающиеся по лестнице, тоже мало изменились с тех пор. Разве что одеваться стали чуточку лучше. Радикальных перемен в их сознании не произошло. И, вздумай Христос совершить второе пришествие на землю, вряд ли его проповеди были бы услышаны и поняты лучше, чем три тысячелетия назад. Поэтому он никогда не вернется. Зато коляска с обреченным младенцем готова срываться с верхней площадки Потемкинской лестницы снова и снова.

* * *

      Припустил холодный моросящий дождик. Голавлев торжественно раскрыл зонт и предложил Бондарю укрыться под матерчатым куполом, но тот отказался. Так и стоял с непокрытой головой, чувствуя себя довольно-таки глупо.

      Вместо того, чтобы повторить приглашение, Голавлев закурил очередную сигарету, с наслаждением затянулся и, выпуская дым сквозь ноздри, сказал:

      – Ваша миссия не должна ограничиваться охраной Пинчука. Нам бы очень хотелось выявить вражескую агентуру, действующую против него. Конечно, не чекистское это дело – в шпионском дерьме ковыряться, но вы все же попробуйте, молодой человек, авось повезет.

      – Почему бы вам не обращаться ко мне по званию? – спросил Бондарь, успевший изрядно промокнуть под дождем.

      Голавлев пожал плечами:

      – Потому что в Украине звание капитана ФСБ России вам ни к чему. Вы здесь инкогнито, разве это нужно оговаривать особо?

      Сразу несколько ледяных капель попали Бондарю за шиворот, вынудив его поднять воротник куртки.

      – Тогда с вашей стороны было опрометчиво показываться вместе со мной у всех на глазах, – сердито сказал он. – За вами может вестись наблюдение.

      – О, конспирация – это лишь дань неким условностям, которые свято соблюдаются людьми моего круга. Сотрудник ЦРУ не кричит на каждом углу, что он выполняет свой профессиональный долг, а маскируется. То же самое вынужден делать я. Таковы правила игры.

      – Кто мешает их нарушать?

      – А кто мешает шахматистам сбивать фигуры противника щелчками, как при игре в «Чапаева»? – Голавлев усмехнулся. – Назовите это профессиональной этикой.

      – Или кр