Жизненный цикл. Галуст Баксиян

очень сильно беспокоит, Лилия, но это лишь предчувствие чего-то важного! Только предчувствие, и все.

      – И все? – переспросила Лилия. – Гарри, у тебя очень редко появляются предчувствия, но, насколько мне известно, они тебя никогда не обманывали. Тем более что на тебе в последнее время нет лица. – Тут Гарри попытался что-то вставить, но Лилия, не дав ему такой возможности, продолжила: – Не отрицай, что ты изменился с тех самых пор, как появился метеорит. – В этот миг она резко прервалась, словно до нее только что дошла важная мысль. Спустя мгновение она с болью в сердце спросила: – Он все-таки оказался радиоактивным?!

      – В чем, в чем, но в этом ты можешь быть совершенно спокойна – он абсолютно не опасен, даже напротив. – Сказав последнее слово, Гарри погрузился в собственные мысли.

      – Раз не радиоактивность, тогда что же тебя тревожит? И что значат твои последние слова: «даже напротив»? Ты чего-то ожидаешь от метеорита?

      – Все скажу, только не перебивай меня, а то мы так и не закончим, – попросил Гарри. – Я предчувствую глобальную мировую войну.

      – Что?! – спросила ошарашенная Лилия.

      – Я же просил без вопросов, я тебе все расскажу по порядку, ты все поймешь, просто вопросы отвлекают и уводят в сторону наш разговор.

      – Ответь только на один вопрос, Гарри.

      – Слушаю.

      – Тебе что-то стало известно или это только твое предчувствие? Ответь правду, Гарри.

      – Лилия, когда я лгал тебе, чтобы делать это сейчас?

      – Я не виню тебя во лжи, родной, может, ты просто скрываешь от меня правду, чтобы не огорчить.

      – Если бы я хотел что-то скрыть, я не начал бы разговор о войне, Лилия. Никакой реальной угрозы нет и, надеюсь, никогда не будет!

      – Слава богу, – промолвила Лилия. – Я испугалась, Гарри.

      – Понимаю. Теперь я продолжу.

      – Да, я тебя слушаю, родной, и не стану перебивать. – Лилия села поближе к мужу и приготовилась выслушать его.

      – Итак, еще раз повторю, что метеорит не имеет радиоактивности. В работе над ним я открыл ряд уникальных свойств входящих в его состав металлов. Эти знания позволили бы мне создать нечто совершенно новое, до чего человеческий разум не добирался даже в своей фантазии. Однако с тем опытом, который я приобрел в работе над метеоритом, мне было даровано условие, которое сейчас рассматриваю то ли как дар, то ли как проклятие.

      Лилия внимательно слушала мужа, но когда он сказал о проклятии, глаза ее выразили испуг и она хотела задать вопрос, но Гарри взял ее за руку и сказал:

      – Не тревожься, просто я употребил такое слово, сейчас все поясню.

      Взгляд Лилии перестал выражать испуг, слова Гарри ее немного успокоили, но на ее лице явно читалось волнение.

      – Так вот, чем больше я стал узнавать о метеорите, тем больше меня тревожит ощущение, всего лишь ощущение – предчувствие глобальной и неотвратимой катастрофы. Это я и назвал проклятием. Поначалу это было так ненавязчиво, что я сам не понимал этого ощущения, но как только я уловил эту мысль, она стала