В Коктебеле никто не торопится. Людмила Мартова

каждый ищет, как копейку заработать. Вы подумайте и возвращайтесь ко мне, я вам билетики выпишу и на яхту сразу позвоню, чтобы места вам забронировать. Хорошо?

      – Хорошо-хорошо, – торопливо и не глядя в глаза, отвечали люди. Полина понимала, что они вряд ли вернутся за билетами, которые действительно продавались на каждом шагу. Каждые пятьдесят метров стоял или сидел на разложенном стульчике продавец или продавщица билетов, которые настойчиво пытались всучить поездку на яхте, или прогулку верхом, или рыбалку, или пеший поход на Кара-Даг.

      Так уж получилось, что мимо Татьяны она ходила чаще всего, поскольку сидела та в аккурат на повороте с улицы Ленина, где и располагалась столовая «Творческой волны». Поэтому минимум четыре раза в день, а то и чаще, поскольку по набережной туда-сюда ходить приходилось постоянно, Полина слышала это торопливое: «только ко мне возвращайтесь», и каждый раз ей становилось отчего-то очень жалко Татьяну, у которой никто ничего не покупал.

      Сегодня утром, по дороге с завтрака, она решительно купила билет на «Алые паруса», которые отправлялись с причала «Алма» в четырнадцать часов.

      «Удобно, – подумала Полина. – Утро проведу на пляже, потом сходим пообедать, верну маму с Олей на лежаки, сама покатаюсь на яхте, а часам к четырем приду за ними на пляж».

      Поход на завтрак ознаменовался еще одним событием. Прямо напротив входа в столовую находились ворота элегантного и стильного Дома писателей. Белый дом, напоминавший корабль, выглядел на узкой и заросшей давно не стриженными тисами улочке как инородное тело. На его территории, как гласила реклама, располагалось манерное и жутко дорогое кафе, мощенная плиткой дорожка вела к арт-галерее, носившей странное название «Подзаборники», территория по вечерам освещалась фонарями с мягким желтым светом.

      Дом писателей выглядел дорого и респектабельно. В день приезда, выбирая, где бы им остановиться, Полина даже сунулась туда на ресепшен, однако номер стоил четыре тысячи в сутки, поэтому она предпочла «Троянду», где комната обошлась им всего в тысячу с копейками. Шиковать им было не по карману.

      Тем не менее каждый раз, проходя мимо зеленых ворот, рядом с которыми на бывшей клумбе чья-то невидимая рука выкладывала из камушков сегодняшнее число, она с легкой грустью смотрела на дом-корабль, мечтая о том, как бы славно ей здесь отдыхалось.

      И вот сегодня, вставая в столовой в очередь, хвост которой по обыкновению кончался на улице, она вдруг заметила, как из ворот Дома писателей вышел вчерашний «Чехов», то есть Никита. Шел он расслабленно и уверенно. По всему было видно, что он-то как раз живет здесь, в одном из самых престижных отелей Коктебеля, если, конечно, верить интернету.

      «Он, наверное, писатель, – вдруг подумала Полина. – Вон он как вчера интересно рассказывал легенду про морского змея. Мало того, что Оля, так даже я заслушалась. Сразу видно, что речь у него связная, истории он излагать умеет и живет здесь, и на Чехова похож. Точно, писатель. Ой, как интересно. Никогда в жизни с живым писателем знакома не была!»

      Оля