Солдат без знамени. Борис Громов

одной фары и крыши. И задние двери заварены наглухо, зато поверх лобового стекла грозно покачивает хищным узким «жалом» дульника установленный на самодельном вертлюге пулемет ПКМ. И угрожающе, и убого одновременно.

      А чего вы хотели? Это только в красивых иностранных фильмах постапокалиптического жанра все на крутых до умопомрачения «Доджах Рэм 2500» раскатывают. В реальности же выясняется, что если в бак этого «Рэма» залить ярко-желтого, будто моча нездорового человека, бензинчика марки… эээ… ну, примерно Аи-70 (и это если повезет), то ездить этот почти шестилитровый мастодонт будет очень плохо. И очень недолго. И это еще не учитывая того факта, что по хорошей дороге (про бездорожье лучше вообще промолчать) жрет он, зараза, порядка двадцати пяти литров бензина на каждую сотню километров. Ага, того самого весьма и весьма дорогостоящего бензина… Ну, вопрос технического обслуживания я даже обсуждать не буду.

      У меня самого в одной хорошо замаскированной тайной «заначке» стоит, дожидаясь «часа икс», законсервированный по всем правилам бронированный внедорожник СПМ-1, тот, который «Тигр» в первом варианте омоновской комплектации. Ну, в той, что с общим салоном, без перегородки между водителем и пассажирским отсеком и без штатных креплений под вооружение на крыше. И в светло-сером окрасе, а не в «уставном» армейском хаки или камуфляже. Семитонная дизельная бронированная по третьему классу дура из тех, что застрянут там, куда другие даже не доедут… Как говорил герой одного замечательного фильма: «Махнул не глядя»… Вот-вот, урвал когда-то по случаю. А толку? Ни качественного дизельного топлива, ни запчастей, ни денег на них. А продавать – жаба задавит насмерть. Так и стоит зверюга в ухоронке, ждет своего часа, который, вполне возможно, и не наступит никогда…

      Меж тем пусть и несколько нелепая, но вполне ухоженная, без следов ржавчины на кузове, «колесница апокалипсиса» замерла, громко тарахтя двигателем, метрах в тридцати от нас. Старший обоза, видимо, узнав машину или кого-то из четырех ее пассажиров, вышел на дорогу и приветливо махнул рукой. Настороженно смотревший в нашу сторону пулемет слегка опустил вниз ствол. Опознались. Ну, и ладненько.

      Сейчас начнется насквозь привычное и знакомое действо: доблестные защитнички получают «безвозмезддо, то есть дадом» просто за то, что они такие хорошие, от благодарных защищаемых всякого разного. В этот раз в роли «разного» выступали «дары природы» – одуряюще вкусно пахнущий копченый свиной (или даже кабаний, охота в здешних краях и раньше великолепная была, а теперь и подавно) окорок и пластиковая бутылка-полторашка весьма неплохого (довелось продегустировать, пока деньги были, понятно, исключительно в лечебных целях, ага) деревенского самогона. Я в происходящее не вмешиваюсь. В машине – люди Гвоздя, местного «князя», крестьяне под его защитой живут. Так что происходящее сейчас – не мое дело. Это не грабеж, это ясак[7]. Древняя, освященная веками традиция.

      Процесс «подношения

7

Ясак – натуральная подать, которой в царской России облагались нерусские народы, занимавшиеся охотничьим промыслом, в переносном смысле – взятка.