Круги рая. Алексей Корепанов

из-под груды тряпок виднелся экран видео; в другом углу покоилась горка грязных тарелок и лежал обрывок газеты со скрюченными окурками. В соседней комнате у окна стоял стол, заставленный бутылками с уже знакомыми по ванной этикетками, два или три стула и еще один ди ван. Настенная полка была беспорядочно забита нераскрытыми пачками сигарет. Еще в квартире было очень много разного тряпья, разбросанных по полу легких смятых стаканчиков, каких-то разноцветных оберток и прочего хлама. В воздухе застоялся тяжелый давний запах табачного дыма. Нельзя сказать, что квартира мне очень понравилась, но идти куда-то в поисках другой не было ни желания, ни сил. Слишком много впечатлений принес этот день.

      Я распахнул окна, неожиданно обнаружил в стенном шкафу чистое постельное белье, разделся, выключил свет и с наслаждением растянулся на диване.

      За окном было очень тихо. Я лежал на спине, подложив руки под голову, и пеpед глазами кружили образы прошедшего дня.

      …Путь по равнине был очень долгим. Я шел под низким серым небом, спотыкаясь на камнях, и вглядывался в горизонт, надеясь увидеть Город.

      И наконец добрался до него. И уже на первом перекрестке Город преподнес свой первый жутковатый сюрприз. Эти двое сидели прямо на тротуаре, парень и девушка, оба длинноволосые, босоногие, в одинаковых синих брюках и рубашках-безрукавках. Вначале мне показалось, что парень целует девушке руку, но, подойдя ближе, я понял, что ошибаюсь. Глаза их были абсолютно бессмысленными, и рядом с ними, на тротуаре, лежал короткий окровавленный нож.

      Я стоял, не веря своим глазам. Парень повернулся ко мне, проворчал что-то нечленораздельное, не отрывая рта от бледной руки своей партнерши, и кровь пузырилась на его губах и стекала по подбородку. На руке его маленькой дугой краснел след чужих зубов. Прямо на тротуаре, в окружении безмолвных серых домов, сидели вампиры, и лица их были отрешенны и страшны.

      Я шел, не решаясь оглянуться, потому что боялся не сдержать эмоций. Тянулись одинаковые серые кварталы, уходили назад одинаковые безлюдные перекрестки, и менялись лишь большие черные надписи на стенах домов, строго через каждые три квартала: «сектор 7», «сектор 8», «сектор 9»…

      И нигде никакого подобия травы, деревьев, цветов. Только серый асфальт и серые стены домов.

      Я забирался все дальше в глубь Города, и навстречу начали попадаться люди. Прошел, пошатываясь и держась за стену, бородатый парень, вышла из-за угла женщина с усталым лицом. Я спросил ее, как добраться до мэрии (кажется, так это должно было называться), но она посмотрела сквозь меня и неторопливо пошла дальше, и глаза ее были такими же бессмысленными, как у двух вампиров, оставшихся позади. Еще один лежал навзничь прямо посреди дороги и спал, улыбаясь серому небу. У подъездов возились с игрушками дети.

      Четырнадцатый сектор подарил мне очередное звено в цепи абсурда. Прямо под окном второго этажа, привязанный веревкой за поднятые руки и опираясь ногами на еле заметный выступ в стене, полувисел старик с красным сморщенным лицом. Когда я поравнялся с ним, старик неожиданно подмигнул, сплюнул и загадочно