Эксцессия. Иэн Бэнкс

собственные авторемонтные модули, а те, что принадлежали близнецу-перебежчику. Почти наверняка враг подчинил себе и эти системы, так что обращаться к ним, скорее всего, было бесполезно. Однако же соблазн был велик, поскольку существовала ничтожно малая вероятность, что в сумятице схватки они уцелели.

      Соблазн… Нет. Так рисковать нельзя, это глупо.

      Придется самому сконструировать системы авторемонта. Это возможно, но требует целой вечности – месяца. Для человека – не столь долгий срок; для автономника, даже мыслившего с прискорбно низкой скоростью света на поверхности пространственно-временного клубка, он был подобен нескольким последовательно вынесенным пожизненным приговорам. Месяц – не такой долгий срок, если провести его в ожидании; дроны отлично умели ждать и знали множество способов приятно проводить время или отстраняться от его течения. Но месяц – ужасно долгий срок для концентрации на чем-либо, для выполнения единственного задания.

      Этот месяц стал бы лишь первым этапом. Даже в лучшем случае осталось бы много тонкой работы: механизмы авторемонта требуют указаний, наладки, руководства, калибровки, иначе одни займутся уничтожением вместо восстановления, а другие будут копировать то, что требуется удалить. Все равно что выпустить миллионы потенциально раковых клеток в уже поврежденное биотело и пытаться уследить за каждой из них. Не хватало еще уничтожить себя по ошибке или случайно повредить системы, удерживающие искалеченного близнеца, либо изначальные устройства авторемонта. И даже если все получится, процесс отнимет годы.

      Безнадежно!

      Он все равно запустил подготовку – что оставалось делать? – и погрузился в размышления.

      У него имелось еще несколько миллионов частиц антивещества, манипуляторное поле (мощностью где-то между пальцем и рукой, но способное после масштабирования работать на микрометровых длинах и разрезать молекулярные связи: обе эти функции нужны при изготовлении прототипов систем авторемонта), двести сорок одна нанобоеголовка миллиметровой длины, также с антивеществом, небольшой Отражатель и лазер почти с полным зарядом. И наконец, оставался наперсток с кашицей – биохимическим мозговым субстратом, последней надеждой…

      …который больше не способен мыслить – но вдохновляет на размышления.

      Что ж, и унылая слизь кое на что сгодится. Сисела Ифелеус 1/2 взялся сооружать импровизированную реакционную камеру с экранированием, параллельно прикидывая, как лучше всего смешать антиматерию с клеточной слизью для получения максимальной реакционной массы тяги, как направить результирующий факел в ту сторону, где этот выхлоп привлек бы наименьшее внимание.

      Ускориться в межзвездном пространстве с помощью никудышного мозга – в этом что-то есть. Запустив эти программы, дрон вернулся к проблеме создания авторемонтного устройства, предварительно издав эквивалент тяжелого вздоха – так сказать, сбросив пиджак и закатав рукава.

      И тут вокруг него – и сквозь