Джонни Оклахома, или Магия крупного калибра. Сергей Шкенёв

сэр! Простите старого солдата, что не узнал сразу в вашем облике вашу светлость. Позволено ли мне будет провести благородных господ к его сиятельству графу Артуру фон Юрбаркасу?

      – Благородные господа ещё не зачислены в Университет? – поинтересовался дежурный, не обращая внимания на Адольфуса.

      – Пока не имеем такой чести, – за всех ответил Оклендхайм-младший.

      – Тогда с вас три с половиной гривенки за пять мест в конюшне.

      – За все четыре года?

      – За сегодняшний день! Но если вы будете зачислены в Университет, то содержание верховых коней обойдётся в четыре гроша в неделю. За каждого, господа.

      Иван первым спешился и бросил поводья подбежавшему слуге с огромным жестяным гербовым значком Университета на грязной рубахе:

      – Если Воронок пожалуется на плохое обхождение, то заставлю сожрать твою бляху без соли и хлеба. Всё понятно?

      – Так точно, сэр! – браво отрапортовал слуга, поедая глазами благородных господ и прекрасную даму. – В лучшем виде обслужу!

      Пока виконт развязывал кошелёк, дежурный пояснил:

      – Этот на самом деле хорошо присмотрит. Уникальный случай – простолюдин с магическим даром коновала-целителя. Феномен, так сказать.

      – И много здесь таких?

      – Не знаю. Мне нет дела до простолюдинов, а коновал запомнился лишь как полезное существо, – маркиз принял деньги и любезно повёл рукой. – Добро пожаловать в Императорский Университет Лунгдума, господа. И хочу предупредить, что дамам надлежит покинуть его территорию после ударов вечернего колокола. У вас красивая сестра, сэр!

      – Виконт Оклендхайм! – наконец-то сообразил представиться Джонни. – И вынужден, маркиз, вас разочаровать – леди Ирэна моя жена, и она тоже будет здесь учиться. А колокол пусть звонит на доброе здоровье!

      Оставив дежурного стоять с раскрытым ртом, Иван подхватил покинувшую седло супругу под руку и отправился вслед за мэтром Микеле Адольфусом, не удостоившимся чести воспользоваться дорогостоящими услугами университетской конюшни. Друзья двинулись за ними, а норвайский рикс на прощание хлопнул маркиза Бирмингхайма по плечу и успокоил:

      – Не переживай, чувак, когда-нибудь и ты женишься. Эльфийскую любовь одобряешь?

      И ушёл, напевая вполголоса:

      Лишь кобыла эльфаку Во степи подруга, Лишь кобыла эльфаку В степи жена.

* * *

      Ректора на месте не оказалось, но секретарь сэра Артура фон Юрбаркаса любезно предложил уладить все формальности с ним.

      – Всё равно, благородные господа и прекрасная дама, вам придётся иметь дело со мной, так как его сиятельство полностью поглощён научной деятельностью и учебным процессом, а на мелкие вопросы у него не хватает времени.

      – Это мы мелкие? – возмутился Вова. – Договор об обмене между университетами подписан лично Его Королевским и Его Императорским величествами, и пренебрежение нашими персонами можно назвать злонамеренным оскорблением монарших особ.

      – Простите,