Барин. Наталья Бочка

ме Ridero

      Часть 1

      Глава 1

      Возможно и не приключилось бы этой истории, если бы не получил молодой помещик Петухов извещение о том, что за сто вёрст разорившийся помещик Хромов, по причине больших долгов, продаёт крестьян.

      И не случись на ту пору, большой мор, меж крестьян самого Петухова. Так что и зерна на полях, чуть не треть перезрело – некому убирать было.

      От двух этих обстоятельств, вся история и приключилась.

***

      – Батюшка, кормилец, голубчик, Христом Богом молю, не разлучай! Буду, где направишь, хоть в поле, хоть в свинарник, куда скажешь, пойду. Молю, батюшка, голубчик, не разлучай!

      В грязных лохмотьях пожилая крестьянка ползала по соломе, что густо устилала пол в просторной, избе. Женщина причитала и срывалась на рыдания. Голос её пронзительный и резкий неприятно тревожил слух. Петухов старался отстраниться от протянутых к его сапогам рук.

      – Не губи, поимей милость, батюшка! Не разлучай с кровиночкой! Не разлучай, батюшка!

      Петухов брезгливо поморщился.

      – Убери, – зло зыркнул на крепкого крестьянина и мотнул головой Хромов.

      Мужик приподнял женщину и практически поволок за одежду. Она упиралась, цеплялась за все, что на пути вставало, а громкие её крики уже стали настолько дотошными, что хотелось поскорее избавиться от этих навязчивых нот.

      – Ну, что ж, – только вынесли крестьянку, залебезил Хромов. Глазки его, будто жили своей жизнью, они то и дело перемещались с одного предмета на другой, лишь иногда останавливались на лице Петухова, – Думаю, вам, так же как и мне, собственно, приятна наша сделка. Позвольте, по такому случаю откушать. Хозяйка моя, уж и на стол собрала.

      – Некогда, обеды сидеть, время поджимает. А по сим, благодарствуйте Никанор Фомич, пора нам и в дорогу выдвигаться. Путь-то не близкий.

      – Нет, так нет. Не буду и настаивать.

      На дворе людно. Телеги с купленными крестьянами. Несколько дюжих парней, что с ними справляются, коляска самого Петухова и с пару десятков провожающих.

      Хромов проводил до крыльца, глянул на двор, махнул рукой, да чуть кивнув на прощанье, опять в избу вошел.

      Когда коляска уже неслась меж полями, а деревня Хромова давно скрылась за холмом, Петухов спросил у управляющего:

      – Что эта крестьянка так шумела?

      – Вроде, дочку Хромов отдал, а эту по старости не взяли. Больная мол, помрёт не сегодня-завтра, а деньги за крестьян не малые плачены. Хромов ни в какую уступить не желал. Что же нам за такую цену, чуть не покойников за собой тащить?

      – И то верно, – Петухов равнодушно глянул в окно и мысли его потекли в другом совсем направлении.

      Планы у Ивана Ильича Петухова грандиозные намечались. Та, что деревня в имущественном у него владении, мала как-то показалась. Да и эпидемия, сколько люду положила. Решил, ещё крестьян подкупить, да переселить. Благо, средства сейчас пошли хорошие, нужно бы не в кубышку складывать, а на развитие хозяйства запустить. Так, как поля у Петухова пространные, то в последние год, два случилось недостаток в рабочей силе почувствовать.

      А тут, совсем кстати, помещик Хромов, сказывали, за долги расплачивается, крестьянами откупается. Недолго Петухов задумывался, когда ещё такая возможность получится, написал Хромову, о цене сговорились. За крестьянами, Иван Ильич решил лично приехать, с верными подручниками. Всё-таки, в первый раз крупную сделку с людьми совершает. А купил, не много не мало, почти двести душ. Большей частью мужики до сорока пяти лет, женщины так же, да пять десятков малолетних наберётся.

      Известие о продаже крестьян пришло неожиданно и на первых порах, разместить такое количество людей было негде, кроме как рассовать по избам в деревне, по амбарам да сеновалам. Но в виду того, что рабочей силы очень прибавилось, то в небольшой срок соорудили на окраине деревни вместительные бараки. В них то и поселили всех вновь прибывших.

      У бараков – всегда людно. Пока не на поле, бабы с корытами за стиркой, детишки скачут, меж белья шныряют. Вечером так вообще, народу тьма. Порой весело, шумно. Часто ругань промеж бабами слышна, а то и у мужиков драка завяжется.

      Поначалу чувствовалось, живут те бараки своей, отдельной от других крестьян, жизнью. Иногда и меж деревенскими шумок ходил. Недовольство. Но чуть время прошло, улеглось всё. Ведь и старожилы понимали, без прибывших крестьян, поля как обрабатывать?

      А у барина земли – о-го-го сколько. Знай, меряй, за неделю не померяешь.

      Немного погодя, поутихло, вроде так и было. Пошло житьё обыкновенное. За год все пообвыклись, будто и жили здесь.

      Ходили порой, те, что семейные, к барину на поклон, мол, избу бы сколотить – помоги. Пару раз Петухов не отказывал, семьи большие попались. Помогал, где лесом, где и мужиков на постройку спровадит. Так, ко второму году, с дюжину семей, в избы из бараков переехали. Разрослась деревня.

      А Иван