Дуэль. Вацлав Воровский

л весь бомонд, была литературная богема, были сливки политиканов.

      Экипажи уставились в ряд, как на скачках, и дамы, дрожа от ночного холода, налаживали бинокли и ели конфеты.

      К двум часам утра приехал целый обоз маркитантов, разложили товары, устроили буфет.

      Одновременно с ними явилась пешая и конная полиция.

      Вскоре появились нищие и карманники.

      На пне срубленной сосны устроился тотализатор и сразу открыл бойкую торговлю.

      – Держу на Маркова!

      – Держу на Пергамента!

      – Я за курского!

      – Я за одессита!

      Было уже около трех. Публика прозябла. Буфет работал, как редко. Тотализатор готовился к тысячным оборотам.

      В три часа появился Ванька-Рутютю! Расставив свою полинявшую ширму, он выпустил Пуришкевича. Пуришкевич-секундант пробовал пистолеты, смешил публику, вообще вел себя, как в Думе.

      Наконец, подъехали две кареты.

      Вышли дуэлянты. Они заметно похудели и побледнели. Но не от страха, нет. А от того, что уже три дня они не ели и не пили из опасения осложнений, если пуля попадет в брюшную полость.