Здесь русский дух…. Алексей Воронков

сейчас мы с вами и отведаем бражки. Я ведь, Лавкай, еще никогда тебя ею не угощал, так ведь? – потирая руки, весело проговорил Ерофей, усаживая гостей за стол.

      – Не надо бражки. Я не из-за еды приехал, а просто подарки привез, – пытался остановить атамана Лавкай.

      Лавкай сделал знак, и его сподручники вытряхнули на тесовый пол содержимое двух мешков – шкурки серебристого и черного соболя, маленьких белок со стальным отливом, шелковистых горностаев, рыжеватых колонков. Еще присутствовали две шкуры чернобурки и большая – медведя.

      У Ерофея загорелись глаза, когда он увидел подобное богатство. Он знал, мягкая рухлядь ценилась во всем мире наравне с золотом.

      – Принимай, атаман, подарки. Очень уж я тебя люблю, – сверкнув хитрыми лисьими глазками, произнес Лавкай и низко поклонился Ерофею.

      Атаман задумчиво погладил свою рыжую бороду.

      – Спасибо, князь, но мне таких подарков не надо, – нахмурившись, сказал он, и вдруг усмехнулся. – Понимаю твое желание задобрить меня, чтобы не платить нашему царю дань. Не выйдет! Я государев человек, и покупаться на твои цацки не намерен. Если не хочешь, пес, получить по мордасам, то забирай свои шкуры назад.

      В расстройстве Ерофей подхватил с письменного стола кубок с остатками браги и выплеснул ее себе в глотку, после чего, утерев бороду кулаком, начал ходить по горнице, размахивая полами поддевки.

      Лавкай ничего не понимал, а только стоял посреди избы и растерянно глядел на атамана.

      – Так ты будешь платить дань, в который раз тебя спрашиваю? – схватив князя за грудки, зло проговорил Ерофей.

      – Не буду, – однозначно послышалось в ответ. – Русский правитель – не наш правитель. Зачем же ему платить?

      Услышав это, Хабаров крепко выругался.

      – Ах, рожа паршивая! Как ты смеешь так говорить?.. – с размаху хрястнул он своим тяжелым кулаком по столу. – Эта земля принадлежит нашему государю, значит, все, кто здесь живет, – его подданные. Да, да, и ты, Лавкай, его раб. Можешь попусту не любиться… Говорю тебе, беду навлечешь, если и дальше будешь артачиться.

      – Мы не боимся твоего царя!.. И тебя, атаман, не боимся! – неожиданно выказал свою прыть Лавкай. – Нас много… А еще есть дючеры, есть ачан[11]… Побьем мы тебя, атаман.

      Лицо Ерофея побагровело.

      – Значит, не хочешь с нашим царем-батюшкой жить в мире? – резко спросил он князя. – Ведь мы к вам когда-то шли для торговли, – остановившись перед Лавкаем и подняв кверху указательный палец, сказал он. – Нам не надо было вашей земли. Вы-то как нас встретили? Рукопашным боем! Тогда-то и решил наш государь взять вас под свою высокую руку, чтобы жить вам с нами в мире.

      Лавкай засопел.

      – Мы были согласны на мир, даже служить вашему царю… – сказал он. – Только прежде вас приходил сюда казак Квашнин со своими людьми и сказал, что вы хотите всех нас побить, ограбить землю, а жен и детей взять в плен.

      – Врал вам этот Квашнин! Врал! – гневно трубил атаман. –

11

Ачаны – малый народ в Китае.