История Бернарды и Тайры на Архане. Вероника Мелан

воздух Руура пахнет солнцем, по обочинам дорог лежат не сметенные до заката ишачьи лепешки. Там пекут на раскаленных камнях плоские из одной лишь воды и муки с солью лепешки, там после заката слышатся из окон тихие хвалебные песни богине ночи – Тилайле. Мужчины ухмыляются в черные бороды и усы и думают, что правят миром, а женщины тихо укладывают маленьких детей в постель и напевают им урусс[2]. Эти женщины знают, что их счастье не продлится долго, а потому прячут слезы во тьме ночи, дарят их подушке, но пока есть время, они ласкают своих малышей, шепчут им слова любви и заботятся о них. А утром поднимаются ни свет ни заря, чтобы взяться за стирку, уборку, приготовление еды…

      Это ее прежний мир. Это Архан.

      Интересно, большой ли он? Тайра никогда не имела возможности путешествовать по родной земле, и именно эта мысль, эта неосуществленная мечта теперь толкала ее на то, чтобы все-таки поднять сложный разговор со Стивеном.

      – Думаю, я что-то вижу…

      Нет, она видела, что его энергетические попытки внедриться в чужое пространство пока не работают. Он научится, но позже.

      – Стив, я хотела с тобой поговорить.

      Темный силуэт шевельнулся у окна.

      – О чем, любовь моя?

      Это словосочетание – «любовь моя» – всегда приводило к одному и тому же эффекту: Тайра жмурилась от счастья и грелась изнутри.

      – Обо мне. И Бернарде. И о том, что мы хотим посетить Архан.

      – Зачем? Ведь у тебя же все есть, здесь хорошо…

      Док моментально обеспокоился.

      – Давай ты подойдешь ко мне, сядешь в это кресло, я заберусь к тебе на колени и все объясню – детально и по порядку. Потому что мне важно твое мнение и твое разрешение на этот поход, ладно?

      – Ладно.

      Стив подошел к креслу, опустился в него, и Тайра моментально забралась на теплые мужские колени, прижалась носом к шее и с наслаждением втянула аромат теплой кожи. И почему арханские мужчины никогда не пользовались ароматными жидкостями? Ведь это так сильно кружит голову…

      – М-м-м, ты так здорово пахнешь…

      – Тайра. Я волнуюсь. Не заговаривай мне зубы, давай, начинай свой рассказ.

      – Хорошо-хорошо.

      Она улыбнулась, собралась с мыслями и заговорила; на книжном шкафу старинные деревянные часы издали мягкий «бом», объявляя о наступлении нового часа.

* * *

      Способность Дрейка понимать людей всегда удивляла меня – он не просто чувствовал надобности, психологию, тонкости восприятия, характер и возможные действия любого индивида, на которого направлял взгляд своих спокойных серо-голубых глаз, но он так же знал и то, к чему подобные действия могут привести. Он заранее предвидел все или почти все возможные варианты развития событий и не столько предугадывал судьбу, сколько помогал ей – как своей, так и чужой – выстраиваться.

      Мистика? Загадка? Талант грамотного руководителя? Дар Творца? Или все сразу?

      Так или иначе, в этот вечер Дрейк в очередной раз удивил меня. Даже когда думаешь,

2

Передающаяся из поколения в поколение длинная арханская колыбельная