Твоя невеста из преисподней. Ирина Лакина

быть, все дело в том, что здесь прошло мое детство? Я открыла старенькую калитку, которая протяжно скрипнула, и по узкой, поросшей низкой травой дорожке, прошла к крыльцу. Не успела я перешагнуть последнюю ступеньку, как дверь открылась.

      – Ты опять у окошка прохожих караулишь? – пошутила я, обнимая бабушку.

      – Знаешь же, что сердце тебя чувствует, – ответила она, добродушно улыбнувшись и сверкнув ровным рядом золотых зубов, – проходи. Я еще с полчаса назад услышала, что ты идешь. Вот и самовар уже нагрелся.

      Я прошла в маленькую побеленную кухню с русской печкой и уселась на деревянную лавку, вытянув ноги.

      – В такую жару ты предлагаешь пить горячий чай? Ба, ты как всегда – в своем репертуаре.

      – Чай лучше всего утоляет жажду. Ты лучше расскажи, как живешь? – На столе рядом со мной возникла чашка с ароматным чаем и тарелка с пирожками.

      Мой нос уловил запах чабреца и мяты, а также жареного теста. Не в силах удержаться, я взяла один пирожок и впилась в него зубами. Бабушкины пирожки не сравнить ни с чем. Помимо муки, яиц и соли, она всегда добавляет в них щепотку своей любви и заботы.

      – Я устала, – решила я сразу перейти к делу, – сил моих больше нет. Помоги!

      – Уверена? – Бабушка вскинула черную бровь и блеснула своими пугающими, почти черными глазами.

      – Уверена. Хочу жить обычной жизнью. Что мне сделать?

      – Я тебя спрашивала, когда дар передавала – согласна или нет. Ты до потолка прыгала, просила. А теперь на попятную… – бабушка отвернулась.

      – Я знаю. Прости. Молодая совсем была. Да что молодая – ребенок еще, семнадцать лет.

      – Я в семнадцать лет уже твоего дядьку родила. Эх, молодежь…

      – Ба, давай не будем опять вспоминать, как хорошо было жить в таборе и какие там были порядки. Мы в двадцать первом веке живем.

      – Значит, решила?

      – Решила. Мне двадцать семь. Хочу замуж, семью, ребенка, а лучше двух или трех. Обычной жизни хочу.

      – Ну что же, – бабушка придвинула к столу деревянную табуретку и уселась рядом. Затем поднесла ко рту чашку с чаем и громко отхлебнула, – чтобы избавиться от просьб мертвых, тебе нужно помочь живому. Но так, чтобы он сам тебя нашел. Вас должно свести проведение.

      – То есть, если я решу перевести бабушку через дорогу, это не считается?

      – Именно.

      – Так можно прождать и год, и два, – у меня сразу как-то испортилось настроение.

      – Не переживай. Твое желание уже услышано высшими силами. Случай не заставит себя ждать. Ты, главное, его не проморгай.

      – А как я пойму, что это тот самый живой, которому я должна помочь?

      – Он будет связан с мертвыми.

      – Опять твои загадки, – буркнула я и отпила из своей чашки.

      Горячий напиток обжег горло, но мгновенно утолил жажду. Я мысленно прокрутила в голове бабушкины слова – помочь живому, который связан с мертвыми, да притом еще и специально такого не выискивать, а ждать знака судьбы. Уж больно все это похоже на красивую сказку, цель которой запудрить мне