Когда она ушла. Блейк Пирс

очень хорошо, сэр, – ответила она.

      Райли заметила тень раздражения на лице босса.

      – Ты считаешь, он может доставить нам неудобства?

      – Я в этом почти уверена. Мне очень жаль, сэр.

      Мередит сочувственно кивнул.

      – Я уверен, что ты тут ни при чём.

      Райли поняла, что он достаточно хорошо представляет, что происходит. Поведение сенатора Ньюбро, несомненно, типично для всех самовлюблённых политиканов. Мередит скорей всего уже успел к этому привыкнуть.

      Флорес быстро застучал по клавиатуре и огромные мониторы по всей комнате засветились страшными фотографиями, официальными докладами и новостями.

      – Мы постарались немного раскопать, и пришли к выводу, что ты была права, агент Пейдж, – сказал Флорес. – Тот же убийца совершил ещё одно преступление раньше, задолго до убийства в Даггетте.

      Райли услышала, что Билл удовлетворённо крякнул, и на секунду почувствовала, что её вера в себя восстанавливается.

      Но её настроение тут же снова испортилось. Ещё одна женщина погибла чудовищной смертью. Нет никаких причин радоваться. Она даже жалела, что оказалась права.

      “Почему я не могу иногда порадоваться тому, что оказалась права?” – задумалась она.

      На главном плоскоэкранном мониторе открылась огромная карта Вирджинии, затем она сузилась до северной половины штата. Флорес поставил метку в верхней части карты, неподалёку от границы Мериленда.

      – Первую жертву звали Маргарет Герати, ей было тридцать шесть лет, – сказал Флорес. – Её тело было найдено выброшенным на поле в пятидесяти километрах от Белдинга. Её убили двадцать пятого июня, почти два года назад. ФБР не занималось расследованием. Дело сочли “висяком”.

      Райли смотрела на фото со сцены преступления, которые Флорес вывел на другой монитор. Убийца, видимо, даже не пытался правильно расположить тело. Он просто в спешке выбросил его и скрылся.

      – Два года назад, – сказала она, обдумывая информацию. Отчасти она была удивлена, что он занимался этим так долго. С другой стороны, она знала, что психически больные убийцы могут работать годами. Их терпение просто поражало.

      Она изучила фотографии.

      – Он ещё не развил свой стиль.

      – Верно, – признал Флорес. – Есть парик и волосы коротко острижены, но он не оставил розу. Хотя и она была задушена розовой лентой.

      – Он слишком торопился, чтобы её усаживать, – сказала Райли. – Нервы взяли верх. Это был его первый раз и ему не хватало уверенности в себе. С Эйлин Роджерс получилось лучше, но до убийства Ребы Фрай нельзя было сказать, что он достиг нужного уровня.

      Она вспомнила, о чём хотела спросить.

      – Вы нашли какую-нибудь взаимосвязь между жертвами? Или между детьми обеих матерей?

      – Ничего, – ответил Флорес. – Проверка родительских комитетов тоже ничего не дала. В них почти никто не знает друг друга.

      Это разочаровало Райли, но, в общем-то, не удивило.

      – А что насчёт первой женщины? – спросила Райли. – Она тоже была матерью,