Стальная петля. Роман Глушков

притяжения всего в полтора раза. Висящая в воздухе муть немного рассеялась, но все равно еще не позволяла рассмотреть, что творится под покровом оседающей пыли.

      Все – и военные, и ученые – уповали на то, что Барьеры в конце концов исчезнут, и обстановка за ними нормализуется. Однако ждать, когда это произойдет, было нельзя. Их ослабление и последовавшая затем стабилизация сделала эту преграду проницаемой и для машин, и для людей. А значит, если за нею еще остались выжившие, их требовалось немедленно оттуда эвакуировать. Но сначала предстояло провести там тщательную разведку и заодно проложить для быстрого оттока пострадавших прямой, беспрепятственный коридор.

      В Москве эту задачу уже вовсю выполняла группа «Альфа-12». Завалы у края Барьера были столь высоки и неприступны, что командование капитана Баграмова решило использовать для прорыва в зону бедствия один из полуразрушенных участков метро. И сейчас разведчики при поддержке метростроевцев полным ходом расчищали тоннель, заново укрепляли его стены, а также пробивали новый вход и выход из него.

      – Ваша первая задача, лейтенант, будет состоять в том, чтобы преодолеть Барьер на максимальной высоте, – взялся инструктировать меня командующий операцией полковник Решетов. – Никто до вас этим еще не занимался. Но наши умники из научного отдела предполагают, что чем выше вы взлетите, тем вам будет легче пересечь область повышенной гравитации. Верна эта теория или нет, судить не берусь. Ее предстоит проверить вам. Покамест нам известно, что оборудование проходчиков и противоперегрузочные десантные скафандры наших разведчиков функционируют в аномальной зоне без сбоев. Вопросы по этому пункту плана у вас есть?

      – Так точно, господин полковник, – ответил я. – Поскольку к вам уже поступили первые доклады от «Альфы-12», хотелось бы узнать, что именно ее бойцы чувствуют, переходя через аномалию. Были ли у них при перегрузке какие-либо нетипичные ощущения, галлюцинации или что-то в этом роде? Думаю, эта информация поможет мне во время полета.

      – Капитан Баграмов утверждает, что при проходе через Барьер его тело утратило подвижность и будто налилось свинцом, – просветил меня Решетов. – Еще говорит, что если бы не механические усилители мускулатуры, вряд ли он и его ребята смогли бы вообще там передвигаться. Иных проблем вроде бы разведчики не испытали. Но для вас-то, пилота, троекратные перегрузки более привычны, верно? К тому же вам ведь не придется находиться в аномалии несколько часов. Пролетите опасный трехкилометровый участок, а дальше… Хм, а дальше, если я ответил на ваш вопрос, давайте перейдем ко второй вашей задаче. Сами понимаете: время нас поджимает…

      Спустя час я уже сидел в кабине «Пустельги», прогревал двигатель и проводил привычную предполетную проверку бортовых систем и оружия. На душе у меня по-прежнему скребли кошки, но за последний час моя тревога не усилилась. Она стабилизировалась, подобно Барьеру, а когда я забрался в пилотское кресло и услышал приветствие