Глубокий контакт. Андрей Астахов

Профессор истории одного из престижных университетов, лауреат многих премий, кумир студентов. Что вас заставило отказаться от всего этого и пополнить число безумцев, рыскающих по этой планете?

      – Я же сказал – Панацея.

      – Похоже, вы серьезно верите в ее существование.

      – Человек в моем положении хватается за любую надежду.

      – Вы больны?

      – Нет. Но моя жена страдает редкой формой рака. Я надеюсь спасти ее.

      – То есть вы считаете, что Панацея ей поможет? – Зебровски сдержал смешок, ему не хотелось обижать этого странного человека. – Сказать по чести, я удивлен. Если бы мне это сказал какой-нибудь полуграмотный граббер, за плечами которого только тюрьмы и аваритовые копи, я не удивился бы. Но вы.…Где сейчас ваша жена?

      – На Земле. Она… спит. Я упросил врачей погрузить ее в криобиоз.

      – Рискованное мероприятие. Последствия криобиоза до сих пор толком не изучены.

      – Нам нечего терять. Ничтожный шанс на спасение все равно остался.

      – Простите мое любопытство, но где вы взяли деньги на заморозку? Я слышал, что эта процедура очень дорогостоящая.

      – Я продал все свое имущество. Дом, банковские бумаги. Словом, все.

      – Преклоняюсь перед вами. – В голосе Майора послышалось уважение. – Вы очень любите свою жену. Такую любовь нечасто встретишь. Теперь я понимаю, что заставило вас прилететь на Аваллон.

      – Зачем вы наводили обо мне справки?

      – Затем, что я офицер разведки военно-космических сил Восточной Конфедерации, спецотдел «Галактика». И нахожусь здесь с секретной миссией моего командования. А вы своими поисками счастья и бессмертия создали мне проблему, которую я теперь пытаюсь решить без прямого ущерба для вас.

      – Сожалею. Я не хотел.

      – Однако теперь вы мой гость. Вернее, вы автоматически становитесь моим сотрудником. Уж извините, так заведено у нас в разведке.

      – Вы хотите сказать, что я завербован?

      – Именно. И отказаться вы не сможете. Такова плата за проникновение в тайну, которая вам не предназначалась. Но вы не волнуйтесь, Николай Дмитриевич, на нас работает немало грабберов. Аваллон – слишком скверное место, и выживает здесь лишь тот, кто имеет сильных покровителей.

      – Николая Кольцова больше нет. Есть Ник Северянин, так меня прозвали в Загоне.

      – Превосходно. Неплохой оперативный псевдоним.

      – Не понимаю, чем я могу быть вам полезен.

      – Можете. Вы сильно удивили нас, оставшись в живых после импульса. И заинтересовали. Я даже знаю, как мне следует вас использовать. Но этот разговор мы отложим на некоторое время. Вам надо подлечиться, а мне обдумать, какое задание я мог бы вам для начала поручить.

      – У меня нет выбора, не так ли?

      – Нет. – Зебровски даже не попытался смягчить тон. – У вас нет выбора. Вам придется сотрудничать с нами, и тогда, может быть, вы найдете то, что ищете. А пока отдыхайте. Вам надо хорошенько выспаться и набраться сил. Завтра продолжим наше знакомство. Оставляю вас заботам нашего доктора.

      IІ.