Тайны взрослых девочек. Марина Крамер

которая наблюдала за всем, и глухо выдохнул:

      – Пусть Лидия выйдет.

      – Зачем? – удивилась Лена.

      – Это… Словом, это не моя тайна, я не могу при посторонних.

      Лена пожала плечами:

      – Лидия Алексеевна, вы не могли бы пять минут погулять? Я вас позову позже.

      Та фыркнула, но из кабинета вышла.

      – Так я вас слушаю, Максим Михайлович.

      Коротченко облизал губы и, переместившись с дивана на стул напротив Лены, шепотом сказал:

      – Жанна Валерьевна просила меня, если с ней что-то… вы понимаете. Словом, она просила меня уничтожить один документ.

      – И вы это сделали?

      – Да. Я ей многим обязан.

      – Хорошо. А что именно за документ она просила вас уничтожить? Только не говорите, что вы его не прочли, я не поверю.

      Коротченко опустил голову:

      – Прочел. Но я ничего не понял. Как не понял и того, зачем Жанна Валерьевна хотела, чтобы я это сделал. Там не было ничего особенного – просто договор на аренду банковской ячейки.

      «Отлично! – с досадой подумала Лена. – Это как раз то, чего я боялась. Названия банка у нас нет».

      – А вы случайно не запомнили, в каком именно банке находилась ячейка? – цепляясь за последнюю надежду, спросила она, но Коротченко немедленно замотал головой:

      – Нет-нет, этого я не помню. Честное слово.

      – Понятно. – Лена со вздохом закрыла папку. – Подпишите протокол и можете быть свободны. И пригласите Волосову, пусть тоже распишется.

      Он быстро поставил закорючку в протянутом Катей листе и почти бегом покинул кабинет.

      Лидия, тоже расписываясь в протоколе, покачала головой:

      – Вы ему зря поверили.

      – В каком смысле?

      – В прямом. У нашего Максима память уникальная, он любой текст может один раз прочесть и повторить назавтра без запинки. Так что наврал он вам. Уж извините, что я подслушивала. Очень мы все за Жанну Валерьевну переживаем, так жалко ее…

      – Хорошо, спасибо, Лидия Алексеевна. Учту то, что вы сказали.

      Лидия попрощалась. Лена с Катей убрали папки на прежнее место и вышли в коридор. Коротченко, оказывается, никуда не ушел, стоял у кабинета.

      – Дверь я опечатываю, – сказала Лена, вынимая из сумки печать. – Если вы мне понадобитесь, вас вызовут повесткой.

      – Но я же… Я же ничего…

      – Не волнуйтесь, это обычная формальность. Вдруг у меня возникнут дополнительные вопросы.

      Радости на его лице она не увидела.

      Из здания галереи они вышли в тот момент, когда начался ливень.

      – Ух ты, – протянула Катя. – Это ж надо, стоило зонт дома оставить, как вот оно.

      – Я на машине. Но до нее надо добежать.

      – Здесь метров сто. Наверное, не успеем сильно промокнуть? – с сомнением проговорила Катя.

      – У нас выбора нет, – улыбнулась Лена. – Сейчас добежим, а в прокуратуре будем сушиться.

      – Меня Андрей Александрович, наверное, ждет.

      – Мы ему позвоним. Он должен ко мне прийти, там и встретитесь. Все, бежим. –