Курс лечения. Николай Романов

чего пристала к Кенту? – рыкнула на Колобка грубая Громильша. – Он за странности происходящего не отвечает. Не он начинал эту мясорубку.

      Кирилл, наконец, поднялся с койки.

      – Вот что, парни, – заявил он. – На любой войне происходит масса странностей, с точки зрения рядового бойца. Как известно, командиры всегда кормой размышляют, а не башней… Рано или поздно всякий из нас поймет, верны ли были его догадки. Но сейчас донимать ими друг друга бессмысленно. Мы все равно ничего не изменим. Так что принимайте боевую обстановку такой, какая она есть. Я понятно выразился? Вопросы?!

      Наверное, они бы еще много о чем могли его спросить. К примеру, поинтересоваться, прав ли был придурок Спиря, когда утверждал, что гости в первых боях на Незабудке попросту не хотели причинить бойцу Кентаринову непоправимый вред? И лейтенант Кентаринов оказался бы в затруднении, пожелав удовлетворить этот интерес…

      Но никто больше ничего не спросил.

      Закон «Меньше знаешь – лучше спишь» был слишком хорошо знаком «кентаврам», чтобы они нарушили его ради обычного любопытства.

      А главное, они являлись стопроцентными профессиональными убийцами, и переливать из пустого в порожнее не входило в их привычки. В особенности, когда от тебя в сложившейся обстановке все равно ничего не зависит.

      Будет время – будет пища… Будет приказ – тогда и башню станем ломать. Не худший фундамент для привычной работы…

      А может, их заразили спокойствием вернувшиеся из «увольнения» Фарат и Ксанка…

      После ужина устроили небольшой сабантуйчик. Обмыть дополнительные «снежинки», звездочки и боевые награды – святое дело для военного. Тут даже начальство не сопротивлялось, когда командир «кентавров» явился к Бурлацкому за разрешением.

      Добро, лейтенант, празднуйте. Только чтобы было тихо. Никаких нарушений порядка, сами понимаете… Не хватало мне еще ваших героев на губу отправлять!

      Кирилл заверил подпола, что все будет – сбрось с орбиты котелок.

      Все так и произошло.

      Никто, подпив, даже не полез друг на друга – наверное, Фарат позволил всем остальным оттянуться накануне, еще на старой базе, без пригляда непосредственного командира. И правильно не полезли – ибо командир сегодня имел полное моральное право не последовать их примеру.

      После отбоя старшина Чудинова и лейтенант Кентаринов, оставивший казарму на попечение капрала Шакирянова, удрали с территории базы и в близлежащей рощице, изрядно заросшей высокими, по пояс, кустами, сполна наполнили командирское моральное право горячим физическим содержанием.

      Возвращались, взявшись за руки, молчаливые и умиротворенные.

      Над территорией базы раскинулось звездное небо с крупными звездами. Оно не источало ни малейшей угрозы.

      – Ты и в самом деле не думаешь о будущем, Кира? – спросила вдруг Света шепотом.

      Врать ей не хотелось, а правды бы она все равно не поняла.

      – Я сейчас вообще ни о чем не думаю. Только о тебе.

      Был ли это правильный ответ, осталось неведомым. Потому что Света промолчала. Только привычно