Путин. Почему он стал таким?. Дмитрий Ежков

команда и национальная идея

      В управлении делами Путин начал с более чем скромной должности – заместителя начальника договорно-правового отдела, вскоре стал начальником этого отдела, потом – начальником управления иностранной собственности, заместителем управделами, начальником контрольного управления президентской администрации, заместителем главы, откуда – довольно неожиданно для самого Путина – он вернулся в альма-матер – в ФСБ. Не имея влиятельных покровителей, не умеющий интриговать, за три года Путин прошел путь, на который у других уходит целая жизнь. Он брал другим.

      После назначения Путина премьером «с перспективой» по магистрали Петербург – Москва потянулись эшелоны с петербургскими чиновниками. Переехали Медведев и Козак. Патрушев, Иванов и Греф уже были на месте. Каждое новое назначение человека из Питера тянуло за собой десятки других. Места освобождались, их занимали новые люди.

      Поначалу питерская команда поплыла в Москве. Это было видно невооруженным глазом. Безоговорочно преданный Путину Алексей Миллер, назначенный руководить «Газпромом», несколько раз был в полушаге от своей отставки. Только личность человека, стоящего у него за спиной, спасла его. Были проблемы и у более опытного и самостоятельного Козака. Медведева с самого начала позиционировали как лицо священное и неприкасаемое, ему пришлось полегче.

      Хаос, в котором несколько лет пребывал НТВ, где я несколько лет работал, во многом стал результатом бурной деятельности петербуржца Александра Дыбаля, назначенного руководить «Газпром-медиа». Именно Дыбаль настоял на увольнении под метелку всей команды, которая оставалась от прежнего руководителя НТВ – Бориса Йордана. Практического смысла в этом не было никакого, только – амбиции. Закончилась эта кампания отставкой самого Дыбаля.

* * *

      А сам Путин начал с поиска национальной идеи – стержня, вокруг которого можно было бы выстроить политику государства. Путин создает два института стратегических исследований – один в Москве, другой – в Питере. Обоим ставится одна задача – разработка национальной стратегии развития. Чем занимался московский институт и в чем результаты его работы, так и осталось неясным. Известных мне лично результатов работы аналогичной питерской структуры два: строительство под Питером горнолыжного курорта «Игора» и положительное заключение на введение в стране института полномочных представителей президента.

      Путин едет на дачу к Александру Солженицыну, национальному мессии, и задает ему те же вопросы: куда и зачем? Что ответил Солженицын Путину, не известно, но судя по тому, что никаких вариантов национальных идей публично не прозвучало, Солженицын не сказал ничего определенного.

      Так и не определившись со стратегией, Путин переходит к чему-то более понятному и осязаемому, лежащему на поверхности. Он заявляет судебно-правовую реформу. Она предполагает изменения в статусе судей, создание единого следственного комитета, освобождение