Любви подвластно все. Джулия Энн Лонг

нас изменяться? И если для нас что-то особенно важно, то мы полностью посвящаем себя именно этому?..

      Ланздаун кивнул и расплылся в улыбке. Оливия же не улыбалась – ее охватило гнетущее чувство, медленно растекавшееся по груди леденящим холодом.

      – Вероятно, вы так считаете, основываясь на личном опыте, – проговорила она с некоторым раздражением.

      Виконт пожал плечами.

      – О, вовсе нет. Я просто подумал, что стоит поделиться этой историей с вами. Возможно, этот случай вполне заслуживает… философского обсуждения.

      – Я не уверена, что способна сейчас поддерживать философскую дискуссию, потому что в данный момент решаю сложнейшую задачу… Мне необходимо до следующей недели решить, какой нитью расшить подол платья – серебряной или кремовой. Или лучше бисером? А может, парламент окажет любезность и поставит этот вопрос на голосование? И вообще, я уверена, что ваша метафора ко мне не относится, – добавила Оливия с вызовом во взгляде.

      Виконт промолчал. Лицо его по-прежнему казалось невозмутимым, но теперь уже он принялся крутить свою чашку.

      – Дорогая, вы до сих пор не замужем, – проговорил он наконец. – А ведь у вас была масса возможностей…

      Спустя две недели после того, как заполнила листок бумаги его именем, она исписала с обеих сторон второй. «Оливия Редмонд, Оливия Редмонд, Оливия Редмонд…» – вот что на нем было написано. Она не знала, как совладать с охватившими ее чувствами. Все это было слишком ново для нее, слишком неожиданно, слишком… огромно.

      Этот листок бумаги она потом тоже бросила в огонь.

      Заметив, что виконт смотрит на нее вопросительно, Оливия проговорила:

      – Я еще не замужем, потому что лишь недавно познакомилась с вами.

      Это было превосходно сказано, и Ланздаун, видимо оценив ее ответ, потянулся к ней и сжал ее руку. Его же рука была необычайно крепкой, теплой… и вполне реальной, потому что он, в отличие от Лайона, был здесь, рядом с ней. «Что ж, так намного лучше и безопаснее, – подумала Оливия. – А всякие безумства и безрассудство – это для совсем уж юных…»

      Глава 4

      Пятью годами раньше, в Суссексе, на балу в канун Рождества

      – Нет-нет, Майлз, это делается вот так… – Джонатан Редмонд, ссутулившись, прислонился к стене переполненного бального зала, сунул руки в карманы и, прищурившись, свысока взглянул на молодую женщину, которая была старше его лет на пять.

      Перехватив его взгляд, женщина едва заметно нахмурилась и, обмахиваясь веером, отвернулась. Было очевидно, что совсем уж юный Джонатан для нее просто не существовал.

      Его брат Майлз едва удерживался от смеха.

      – У тебя такой вид, будто тебя только что огрели крикетным мячом по голове. Вот, учись… Это следует делать так… – Майлз приосанился и устремил пристальный взгляд на ту же самую женщину.

      Майлз Редмонд, второй сын в семье, отличался множеством превосходных качеств, но носил очки и был также слишком молод, поэтому женщина и на него не обратила внимания.

      – Ну