Смерть в двух экземплярах. Александр Шувалов

при швартовке всмятку… Мы с ним, – скромно добавил он, – слегка сошлись на почве общего военно-морского прошлого. Встречаемся иногда, выпиваем.

      – И?

      – Здешняя столица по населению и площади меньше Мытищ. Такой тихий и сонный городок среди фиордов. Народец тоже не особо буйный. Преступного элемента с гулькин хрен, и весь он насквозь «просвечен». Если что случается, раскрывают обычно сразу, по горячим следам. А тут…

      – Что тут?

      – За последние трое суток – шесть трупов.

      – Раскрыли?

      – Хрен. Ни малейшей, понимаешь, зацепки. И, что интересно, все убитые – приезжие. Теперь еще и твой прибавился.

      – Не думай обо мне плохо. – Я встал и подошел к компьютеру. Настало время, как говаривал прежний «гарант конституции», когда был в состоянии хоть что-то выговорить, как следует поработать с документами.

      Подключил нужную программу, напечатал в поисковике «Назим Сулейманов» и нажал ENTER.

      Так, так, что у нас здесь? Назим Сулейманов, 1959 года рождения, татарин из Узбекистана. Крупный, светловолосый и, что интересно, светлоглазый человек на фото, больше похожий на скандинава, чем на азиата.

      В восьмидесятом окончил факультет специальной разведки рязанского воздушно-десантного. Следующие два года провел в Афганистане. После этого отучился в нашей академии, далее – Ангола и Эфиопия. Недурно.

      В девяносто втором присягнул на верность республике Узбекистан. В том же году в спешном порядке оттуда свалил, едва не угодив под трибунал за слишком «творческое» отношение к казенным сумам и тинам. Три года потом служил казахам, еще два – таджикам. До Туркмении наш интернациональный гвардеец так и не добрался. Ушел в бизнес, по имеющимся данным, приторговывал оружием. В девяносто восьмом попытался закрепиться в России, не получилось. В том же году уехал в Европу, набрал команду и принялся наемничать.

      В связях с террористами и религиозными радикалами не замечен. Громких дел в послужном списке не имеет, но и старушек по подъездам не грабит, и в средствах особо не церемонится. В общем, не шпана, но и не Усама бен Ладен. Крепкий профессионал среднего уровня. Какого, спрашивается, черта он во все это влез?

      Во внутреннем кармане пиджака мелодично затренькал трофейный телефон. Я включил громкую связь:

      – Да!

      – Почто мальчонку покалечил? – спросили из трубки низковатым, с легкой хрипотцой, голосом. По-русски и без малейшего акцента.

      – Плохо себя вел, – любезно ответил я. – Было сказано сидеть тихо, а он стал махать руками.

      – Нехорошо.

      – Кто бы спорил.

      – Поговорить бы.

      – Хочешь совет, Назим?

      – Свалить из страны?

      – Вприпрыжку, как добрый кенгуру.

      – Рад бы, дорогой, но чуть позже.

      – Тебе жить.

      – Ладно, договорим, когда увидимся.

      – Как скажешь.

      Мы с Борисом переглянулись и синхронно пожали плечами.

      – Ни хрена не пойму, – проговорил он, задумчиво разглядывая фотографию, – и чего он во все это полез?

      – Аналогично, коллега, – отозвался я. – Знаешь что, сдай-ка ты этого деятеля своему корешу.

      – Не