Честь Афродиты. Владислав Вишневский

значит, оглушён и только. Теперь нужно было спешить. Выбираться, пока – этот – бессознания. В начале применили к нему стандартный в таких случаях набор: скотч, и инвалидную коляску (мне по сценарию коляска положена)… Раз, два – и спеленали. А тут и КолаНикола с Марго вошли. Без стука… Напугали. Мы ж забыли про второго. Вернее, я забыл… Дядя Гриша нет, в развороте, на звук, ногой резко махнул, едва КолаНикола успел отскочить. Разобрались. Но они тоже в лёгком мандраже, я заметил. У артистов это называется драйв или кураж, у остальной части населения, включая и нас, сыщиков – мандраж. Это я просто так сообщил, для сведения. Потому что… не пришёл ещё в себя, меня ещё потрясывает. Руки трясутся. Кстати, я заметил, самое лучшее, в таких случаях, не стоять на месте, да. Или зарядку сразу сделать, или отжимания, либо как мы, пробежаться. Отвлекает. Что мы и сделали.

      Быстренько – времени нет – загрузили – ЭТОГО – в коляску и покатили. Марго покатила. Накинула на себя халат сотрудницы второго уровня. И повезла. КолаНикола впереди, дядя Гриша за ним, я следом. Все пятеро спокойно проехали по коридорам. КолаНикола подмигнул охране – свои, мол. Я опять удивился, отметил, у него везде были СВОИ, феномен какой-то, а не главред. Въехали в лифт, спустились на нём на нулевой этаж, проехали по зоне пятого уровня и выкатились на лужайку. Днём там точно была лужайка, я помню. Сейчас, почти темень, только дежурный фонарь сам себя освещает и что-то под ним. Но нам это как раз. Темень – друг молодёжи, я где-то читал или слыхал, не помню. Суть запомнил. Она нам самое то сейчас. КолаНикола быстренько подогнал джип с прицепом. Там уже – мы заметили, – первый «субчик» в себя пришёл, что-то мычит, глазами сверкает, червяком извивается. Но не долго. Дядя Гриша его успокоил, теперь уже кулаком, ткнул куда-то, без табурета. К первому быстренько прибавили второго, закрыли борт, опустили заднюю сторону брезента, скрепили ремнями. Запрыгнули в машину, и поехали.

      Начиналась вторая часть плана. Вернее, мы приступили к ней.

      В которой я – слава Богу! – приманкой уже не был, как полгал, но ошибся.

      12

      Этих двоих, «задержанных», мы привезли на какую-то местную лодочную станцию уже в темноте при включенных фарах. Что именно лодочная, я понял по выводку мелких плавающих средств, грустно качающихся на привязи. На станции почему-то никого не было, хотя высокая «рубка» охраны возвышалась. На фоне светлой ряби моря, она, чёрной тенью грозно заявляла о себе. Но ни одного охранника ни возле, ни на ней. Спят, наверное, или ещё не заступили. И хорошо, нам это тоже сейчас на руку.

      Главред лихо развернул машину, чуть сдал задним ходом и остановил. Его «пароход», на самом деле действительно почти пароход, большой, пузатый парусно-моторный бот покачивался неподалёку. Я это узнал, когда мы туда «первого» связанного притащили. «Неужели топить повезём?!», испуганно подумал я, но спрашивать не стал, не время. С трудом перетащили и второго. Бот качнулся, слегка осел на корму, но ненадолго. «Этих» – мы спустили в кубрик. Не кубрик, обширная