Серый коршун. Андрей Валентинов

будем позже, – отрезал я, – когда займем дворец.

      – Не верь ему, брат, – крикнула Ктимена, наконец-то пробравшаяся ко мне. – Они тянут время!

      – Времени много, – равнодушно заметил Прет. – Ифимедей не выйдет из своих покоев – там наши воины. Мы пропустим тебя во дворец, царевич, но у нас есть условия…

      – Просьбы, – поправил я. – Ванакту условий не ставят.

      – Просьбы. Они вполне разумны, царевич, и у нас есть для них основания, – он с усмешкой обернулся к неподвижной шеренге шардана. – О мелочах, пожалуй, можно поговорить во дворце, но главное решим здесь. Ифимедей твой, делай с ним что угодно, как и с его дочерью. Но больше никто не будет ни убит, ни изгнан. Поклянись – и дворец ваш.

      – Нет! – тут же заспешила Ктимена. – Это убийцы наших родителей! И прежде всего Скир, его отец!

      Третий геквет поклонился девушке, во взгляде его я уловил легкую насмешку.

      – Когда царевич взойдет на престол, он помилует их. Мой отец завтра же покинет Микены. Он уже стар и желает отдохнуть. Но крови не будет. Поклянись, ванакт!

      Этот насмешливый парень умел вести переговоры. Наконец-то я разглядел его лицо – худое, с тонкими губами и решительными складками у рта.

      – Ты назвал меня ванактом? – заметил я, пытаясь понять, верю ли я ему.

      – Да, ванакт. Видишь, я уже признал тебя, значит, отрезал себе путь назад.

      Тон оставался прежним, словно речь шла о легких дворцовых сплетнях. Держался он неплохо.

      Это могла быть ловушка, но я поставил себя на место Ифимедея. Если мы попадем во дворец, численное преимущество уже не будет играть такой роли. Риск был, и немалый, но я уже почти решился.

      – Чем ты докажешь, что нас не ждет западня? – резко проговорил молчавший все это время Мантос.

      – Да ничем, дружище! – широко улыбнулся Прет. – Ванакт Клеотер знает, что я говорю правду. Ведь ему обещали помочь.

      И третий геквет достаточно точно воспроизвел знакомый мне смешок.

      – Хорошо, – я решительно шагнул вперед. – Клянусь, что никто не пострадает, кроме Ифимедея!..

      – И этой суки! – тут же добавила Ктимена. Я невольно вздрогнул.

      – И его дочери. Никто не будет убит или изгнан. А сейчас, Прет, прикажи своим шардана положить оружие и отведи их в сторону. Сам возвращайся.

      – Подберите мою секиру, – бросил Прет самым небрежным тоном и, повернувшись к своим воинам, отдал короткую команду. Послышался лязг и звон – шардана положили копья и принялись снимать перевязи с мечами.

      – Брат, их нельзя помиловать! Убей их! Не верь Прету! – шептала Ктимена, я же внезапно почувствовал нечто вроде облегчения. Положение «ушебти» имеет свои преимущества. Все было спланировано без меня, оставалось следовать уже готовому замыслу. Тот, чей смех Прет так точно воспроизвел, не желал резни. Здесь наши желания совпадали.

      Шардана уходили, ровно печатая шаг. Прет, поглядев им вслед, не спеша подошел ко мне и встал рядом, непринужденно отодвинув в сторону Ктимену.

      – Дворец твой, ванакт! – он махнул рукой в сторону