Иное решение. Андрей Семенов

провокация. Глупость и самонадеянность английского руководства заключались в том, что к тому времени и Польша, и Румыния уже были политически изолированы Гитлером от остального мира и Англия, не имевшая общих границ с этими странами, никак не могла оказать им помощь, даже если бы и хотела. Единственной страной, на которую можно было опираться, разыгрывая польскую или румынскую карту, был СССР, который граничил с обеими странами и имел достаточно мощные вооруженные силы, чтобы заставить Гитлера считаться со своим мнением. Но надменные англичане посчитали излишним заручиться какими-либо заверениями советского руководства в румынском и польском вопросах.

      Жгучая интрига стала закручиваться в Кремле весной 1939 года. Неизбежность надвигавшейся большой войны к тому времени стала очевидна не только политикам и дипломатам, но и простым гражданам. Формировались альянсы, рассматривались все варианты, способные усилить тот или иной блок и вышибить козыри из рук противников. К тому времени в общих чертах сформировались два блока: Западный, куда входили Великобритания, Франция, Голландия и готовы были примкнуть Северо-Американские Соединенные Штаты, и Центральный во главе с Германией, которую поддерживали Италия, Япония, Австрия, Румыния, Болгария.

      Позиция Советского Союза, если таковая имелась, не была озвучена прямо. То есть Советский Союз, продолжая клеймить агрессивную политику Германии, не предпринимал никаких враждебных шагов в отношении Рейха и не спешил присоединиться к Западному блоку. От позиции СССР, от того, на чью сторону он встанет, зависела география будущего театра военных действий и то, какую нагрузку и потери понесет каждое конкретное государство в этой войне.

      Было понятно, что если СССР заявит о нейтралитете и останется сторонним наблюдателем той бойни, которая в скором времени должна будет развернуться в Европе, то больше всех от этой войны выиграет именно Советский Союз. Оба блока выйдут из нее сильно ослабленными и в военном, и в экономическом отношении, и тогда Сталин сможет диктовать свои условия мирового или, по крайней мере, европейского устройства.

      Такие перспективы не устраивали ни Гитлера, ни британский кабинет. Поэтому с весны 1939 года в Москве эмиссары той и другой стороны развернули активную деятельность по подготовке такого пакта, который позволил бы опираться на СССР как на союзника. Необходимо было любыми средствами втянуть Советский Союз в большую войну.

      Характерным является высказывание Черчилля о том, что в противоборстве Германии и России следует помогать более слабой стороне, с тем, чтобы они как можно сильнее истощили друг друга. Черчилль тогда думал, что в грядущей войне, так же как это происходило во всех европейских войнах за последние двести лет, Великобритании удастся остаться над схваткой, загребая жар чужими руками, а в самом конце, опираясь на нерастраченные силы, выступить в роли арбитра.

      Сэр Уинстон ошибся. В Кремле сидел человек, который по части политической