Прокурор по вызову. Фридрих Незнанский

и патологически честный. Но таких наверх не пускают. Я тебе сказал, что люблю его? Уважаю? Готов за него жопу рвать на немецкий крест?

      – Не сказал, – согласился Грязнов, – хотя…

      – Подожди! – прервал Турецкий. – Он что, лично меня попросил, в приватной беседе, раскопать, кто и зачем это кино снял? Нет. Идет официальное расследование, санкционированное президентом, и я просто делаю свою работу, никого не пытаясь выгораживать или, наоборот, топить. Да, я его не люблю, но порнуху про него компилировать – это тоже не метод. Как же, голую задницу его вся страна увидела! Да ты же сам только что говорил: голая задница во весь экран еще не повод кричать о продажности. Тем более задница в окружении обыкновенных шлюх, а не каких-то там криминальных или мафиозных задниц. Чтобы заявлять о продажности, нужен более веский повод, и у меня лично его нет.

      Грязнов поднялся и, опершись руками о стол, навис над Турецким:

      – А у меня есть!

      – Серьезно? – Турецкий тоже поднялся и тоже оперся о стол.

      – Серьезно. Ты работал по делу Русского резервного банка?

      – Нет.

      – Вот.

      – Что «вот»? – Турецкий махнул рукой, сел и достал сигареты. – В Генпрокуратуре не один я работаю…

      – Не в том дело. – Грязнов резво сделал круг по кабинету и снова навис над приятелем. – Таких, как ты, к этому расследованию вообще не подпускали!

      – Отчего это?

      – Оттого, что такие, как ты, могли бы что-нибудь откопать и рот им потом заткнуть одной премией или звездочкой на погон было бы затруднительно. Тут работали люди мягкие, податливые, с пониманием. Пластилиновые вороны. И наработали…

      – У тебя если банк, значит, обязательно супостаты. Может, там и нечего было откапывать?

      – Откапывать действительно было уже нечего, все и без них откопали и принесли им на блюдечке с голубой каемочкой, пользуйтесь. Нашим ведомством все было отработано. Лично замминистра МВД Рощин курировал, хочешь с ним побеседовать, могу устроить. ГУБЭП планомерно всю финансовую деятельность этих Русских резервистов изучил, и выяснилось, что Русские резервы лежат в основном на Кипре. И совсем они уже не общерусские, а принадлежат конкретным россиянам братьям Оласаевым, как раз руководителям этого вот банка. Эти же Оласаевы обули Промимпорт, Росоружие, накосили «лимонов» двести пятьдесят. Баксов, разумеется. И ладно бы никто об этом не догадывался, но доказательства же были! Но вместо того чтобы отдыхать на нарах, наши герои живут себе припеваючи. А почему? Потому что Замятин лично дал указание это дело замять. В результате статьи изменили на совершенно плевые, Оласаевы превратились в «руководителей, допустивших должностную халатность», и обвинение так и не было никому предъявлено. А ты говоришь, повода нет считать Замятина продажным уродом.

      – А Рощин этот твой на кого работает? – как бы невзначай поинтересовался Турецкий, но Грязнова вопрос почему-то взбесил:

      – Ни на кого он не работает!

      – Это