Жилище в пустыне (сборник). Майн Рид

для Куджо было детской игрой. В Вирджинии, на моей злополучной ферме, он выстроил несколько таких хижин, и никто не мог с ним сравниться в искусстве сооружения этих временных построек. Никто не умел лучше Куджо обтесать бревна, прочно пригнать их друг к другу; он с необычайным мастерством делал в них шипы и гнезда, и его бревенчатая кладка отлично держалась без помощи гвоздей; наконец, Куджо умел придать прочность степам, выложить плиту из глины, поставить дверь, прорубить окно. Ручаюсь вам, что в умении построить простой бревенчатый дом Куджо мог поспорить с любым архитектором.

      Строительного материала в нашем распоряжении было сколько угодно. Особенно выделялись тюльпановые деревья с высокими мачтовыми стволами, шестьдесят футов высоты, без единого сучка или ветки до самой кроны.

      Топор Куджо неумолчно стучал в лесу. Треск падающих стволов отдавался эхом по всей долине. Мы с Генри и Франком, приспособив для этой цели нашу заслуженную кобылу Помпо, перетаскивали стволы к месту, назначенному для постройки дома.

      На третий день Куджо забил колья, а на четвертый мы вывели сруб. Пятый день ушел на размещение балок и стропил.

      Весь шестой день Куджо провозился с большим дубовым бревном, которое он заготовил и распилил на четырехфунтовые обрубки еще в начале работы. Дерево к этому времени совершенно просохло и легко расщеплялось. Куджо быстро с ним сладил при помощи топора и стамесок. К вечеру у нас была целая груда досок длиной с нашу повозку и подходящих для кровли. Я провел этот день в заготовке глины, чтобы обмазать стены и выложить печь.

      На седьмой день мы отдыхали. Было ли то воскресенье – сказать затрудняюсь, но нас это мало интересовало: после шести дней напряженного труда человек вправе отдохнуть, не справляясь с календарем и пасторскими указаниями.

      День отдыха прошел, как настоящий праздник. Дети благодаря стараниям Марии нарядились в чистое платье. Всей семьей мы отправились на прогулку к бобровой плотине.

      Бобры были не менее озабочены своей постройкой, чем мы сами: их конусообразные жилища уже поднимались над водой, один – поближе к берегам, другие – на островках. К одной из этих «хижин» нам удалось подойти поближе, и мы рассмотрели ее с живейшим любопытством. Она была почти правильной конической формы, похожа на пчелиный улей и построена из камней, сучьев и мелкой гальки, смешанной с водорослями. Основание этих сооружений уходило под воду, и хотя заглянуть внутрь не представлялось возможным, мы все же заключили о существовании подводного этажа, так как из воды торчали жерди, на которых держалась вторая переборка. Вход в жилище был под водой, так что бобр, вылезая из дому, каждый раз по необходимости нырял; однако это его ничуть не смущало и скорее доставляло ему удовольствие. Со стороны берега жилище бобра было, как нам часто приходилось слышать, наглухо замуровано. И в самом деле, бобр поступил бы опрометчиво, оставив открытую лазейку для врага. Все эти сооружения были осыпаны галькой, плотно прибитой тяжелыми хвостами бобров и их широкими ластами: