Заговор адмирала. Михель Гавен

и отменить это невозможно, – добавил Скорцени и снова откинулся на спинку кресла.

      Теперь уже усмехнулась его собеседница:

      – Я не сомневалась, что у тебя найдется, чем заняться.

      Минуту оба молчали. Затем послышалось, как по паркету простучали каблуки. Это вошла Агнесс, принесшая поднос с посудой.

      Маренн обернулась к горничной:

      – Все поставьте и можете идти домой. Я справлюсь сама. Уже поздно, а вам надо торопиться к маме. Как она себя чувствует?

      – О, ей намного лучше, фрау, – горничная сделала реверанс, – микстура, которую вы прописали, помогает. Она уже почти не кашляет.

      – Пусть принимает ещё дней пять, – сказала Маренн, подходя к столу. – Если лекарство закончится, скажите мне, я выпишу еще.

      – Большое спасибо, фрау, – горничная смутилась. – Вы так добры.

      – Идите, идите, – отпустила её Маренн.

      – Сейчас принесу горячее…

      – Хорошо.

      Агнесс поспешно вернулась на кухню, а Маренн подошла к столу, чтобы расставить тарелки.

      – Ты предполагаешь, мы будем есть горячее? – Отто встал, приблизился к хозяйке дома и положил ей руки на талию.

      – Ты не голоден? – Маренн не повернулась и, казалось, сосредоточила всё своё внимание на белом баварском фарфоре с элегантным зеленым рисунком.

      Ответа на её вопрос так и не последовало, поэтому она добавила:

      – Это даже странно, что ты не хочешь есть. Жаль, нет Науйокса. Он бы ни за что не отказался.

      – Пойдем в спальню, – Скорцени прижал её к себе.

      – Мне вот вчера Джилл рассказала интересную историю, – Маренн мягко отстранилась. – Её подруга Зилке вместе со своим женихом-летчиком были на приеме у Шахта. И там Зилке видела тебя. Она, конечно, расписывала моей Джилл, как все женщины просто осаждали тебя своим вниманием. Видимо, Зилке этим рассказом хотела сделать Джилл приятное, – Маренн обошла стол и взяла приборы, завернутые в салфетку. – Так вот она сообщила Джилл под большим секретом, что ты буквально у неё на глазах соблазнил племянницу Шахта – вы оба отсутствовали около получаса, а затем та появилась чрезвычайно возбужденная.

      В комнату вернулась Агнесс, осторожно неся блюдо:

      – Фрау, запеченная говядина с картофелем и зеленью, – произнесла горничная, за которой, облизываясь, бежал Айстофель.

      Указав взглядом на собаку, Агнесс добавила:

      – Уже наелся всякой всячины, так что не балуйте его.

      – Поставьте, спасибо, – с улыбкой кивнула Маренн. – Думаю, что наш друг ещё не исчерпал свои возможности, так что обязательно выклянчит кусочек.

      – Ну, как знаете, фрау, – Агнесс пожала плечами. – Как бы не объелся. Всего хорошего, фрау, – сняв передник, она отошла к дверям и присела в реверансе. – Всего хорошего, господин.

      – До свидания, Агнесс. Завтра приходите в обычное время, – ответила Маренн. – Передавайте привет вашей маме.

      – Спасибо, фрау.

      Горничная вышла, а Маренн попросила Скорцени:

      – Достань из бара