Коллекционер желаний. Николай Зорин

любящим мужем, пекся лишь о том, чтобы она, Катя, была счастлива, чтобы ни одно ее желание не осталось невыполненным. Но, черт его знает почему, Вадим не вызывал в ней никаких добрых чувств, а только глухое раздражение.

      Машину тряхнуло. Змея недовольно заворочалась в желудке. Катя, зажав рот рукой, судорожно стала шарить по сиденью в поисках пакета.

      Слава богу, ложная тревога. Змея улеглась, поворочалась немного, устраиваясь поудобней, и вновь задремала.

      Вадим подбадривающе улыбнулся Кате в зеркальце, но не обернулся. Он был дисциплинированным водителем, никогда не отвлекался от дороги.

      …Первый Новый год, который они праздновали на даче, был действительно счастливым. И Вадим совсем ее не раздражал. Прямо перед домом росла огромная старая ель. Каждый из приехавших гостей привез свой комплект елочных игрушек, но их все равно не хватило. Тогда принялись украшать елку чем придется, даже бутылки с шампанским подвесили, даже фрукты пошли в ход. Особенно красиво смотрелись апельсины.

      – Ты знаешь, я пригласил народ, – сказал вдруг Вадим. – Все-таки у меня день рождения.

      – Народ? Какой народ? Зачем?

      – Ну какой? Всех наших: Ленчика с Ленкой, Тыча, Алика с Лилей, Риту.

      Наших! Неужели Вадим все еще объединяет их в одно целое, неужели он так и не понял, что никаких «наших» больше не существует, есть «его» и «ее» – знакомые, вещи, жизнь.

      – Ты же говорил, прощальный ужин. Зачем было всю эту кодлу сюда тащить?

      – Ну да, прощальный ужин. Но с чего ты взяла, что он обязательно должен быть ужином на двоих?

      – Мне казалось, это естественно. Почему ты не сказал мне, что будет еще кто-то? Я бы тогда…

      – Все правильно, ты бы тогда не согласилась поехать.

      – Конечно, не согласилась бы. Ты меня просто обманул.

      – Да? – Вадим опять посмотрел на нее в зеркальце, не оборачиваясь. – По-моему, это ты меня обманула. Ты бросила меня, сбежала со своим этим…

      – Ладно, не будем начинать все сначала. Давным-давно уже все выяснили. – Катя отвернулась к окну, чтобы не встречаться взглядом в зеркале с Вадимом.

      – Ты всегда была ко мне несправедлива и никогда не любила меня.

      Господи, ну чего он нудит? Сколько же можно талдычить одно и то же! Ну, конечно, он прав, а она во всем виновата. Но ведь Катя и не спорит, свою вину вполне признает. И на этот ужин его прощальный согласилась поехать.

      Может, и хорошо, что Вадим позвал народ, оставаться с ним наедине сегодня совсем было бы невозможно.

      Они въехали в дачный поселок. Этот недостроенный новорусский городок и летом-то был пустым и необжитым. Двух- и трехэтажные дома за высокими каменными заборами выстроились ровными рядами. Ни магазинов, ни даже коммерческих ларьков не было. Хозяева домов появлялись здесь наездами, постоянно не жил никто. Сейчас, поздней осенью, занесенный ранним снегом поселок выглядел и совсем неуютно. Ни одного человека им не попалось навстречу, на нетронутом снегу не было видно следов. Вполне возможно,