Призраки балета. Яна Темиз

ехидно вставила Нина Петровна. – Но он-то не знал, что ты у нас… не от мира сего.

      – Ниночка Петровна, зачем вы так? – укоризненно начал Гинтарас.

      – Жаба настоящая! – выпалила Нелли.

      – Нин, я вас умоляю! Ген, она меня достала уже! – в голосе обычно сдержанного Рината зазвучал металл. – Хватит, а?! Думаете, я не знаю, какие вы тут сплетни обо мне распускаете? Как только не стыдно в вашем возрасте!

      – Это вам должно быть стыдно, по-моему, а я правду говорю. И возраст тут ни при чем…

      – Господа, – Кемаль встал, и все затихли, – предлагаю говорить по очереди, иначе госпожа Лиза не сможет ничего перевести, – он говорил по-английски, и почти все его поняли без перевода. Да и что тут было не понять – призвал их к порядку, как расшумевшихся школьников. – И я так понял, что вы не по теме?

      – Да, они о своем, я даже не все поняла, – быстро соврала Лиза и покраснела.

      – Все она поняла. Просто Ринат, – мадам перешла на турецкий и даже указала пальцем, чтобы было понятно, кого она имеет в виду, – не хочет признаваться, что однажды поссорился с мужем Пелин.

      – Хорошо. Поссорился, было дело. Только не я с ним, а он со мной, это во-первых. И было это давно, во-вторых. Муж у нее псих ненормальный, так и скажи, Лиз! Набросился на меня, чтобы я, мол, ее не лапал! Это же балет, господи, понимать надо! Где она такого подцепила-то? Как будто больше не с кем! Все равно она бы с ним долго не выдержала, это же ясно. Он, кстати, не со мной одним отношения выяснял.

      – То есть муж госпожи Пелин ревновал жену и устраивал скандалы? – на всякий случай уточнил Кемаль, выслушав выданную ему версию. Судя по предшествующему переводу накалу страстей, ему сообщили только то, что уже нельзя было скрыть.

      – Ревновал и устраивал, – удовлетворенно подтвердила Нина. – И он за ней следил по-тихому, с кем она, куда… вот его никто и не видел.

      Разумно, мысленно согласился Кемаль, и похоже на правду.

      Значит, все опять ведет к этому Волкану, ничего не поделаешь. Если он следил за женой, а она вышла не одна, то он мог последовать за ними, а в итоге устроить сцену, которая закончилась трагически.

      Что ж, еще несколько вопросов, и можно отпускать этих шумных сердитых русских и заняться соотечественниками.

      – А госпожу Пелин любили в труппе? У нее были друзья?

      – Да кто кого любит в нашей труппе?! – скривилась в очередной усмешке Нина. – Я вообще удивляюсь, как это до сих пор никого не убивали!

      – Нина Петровна, – Лиза впервые расслышала ее отчество и была рада, что можно обращаться к ней так. Звать пожилую даму по имени ей всегда было немного неловко. – Вы хотите, чтобы я это перевела?

      – Я, милочка, что хочу – сама переведу, уж как-нибудь…

      – Но кто-то же должен ответить… Нель, скажи ему что-нибудь, а то мы здесь еще час просидим.

      – А что я скажу?! Я, между прочим, с ней согласна – редкий случай, прошу записать! Кто и когда ведущую балерину любит, а? Будь она хоть ангелом, а Пелин, хоть и нехорошо так говорить, та еще была штучка!

      – Ой,