Атлантида, унесенная временем. Анатолий Максимов

беспокоит тебя знакомый по Москве… Максим Бодров, – сделал я паузу, давая ему осмыслить услышанное.

      В ответ:

      – Вы звоните из Москвы?

      – Нет, из Калиакрии… Вам привет от Владилена, – чуть ли не по слогам назвал я имя хорошо ему известного председателя правления нашей ветеранской ассоциации. – Мы встречались у него…

      Короткое молчание и взрывающийся голос:

      – От Владилена Николаевича?!

      Теперь все встало на место: мы «узнали» друг друга, особенно когда я услышал:

      – Я же снимал тебя для нашего телевидения!

      И тут же удивленный вопрос:

      – А почему из Калиакрии звонишь? Что случилось?

      – Стоян, это длинный разговор – нужно увидеться? Как у тебя со временем? Будешь в Софии? Я подъеду? Куда и когда?

      – Нет уж – лучше я к тебе… А то еще потеряешься… Да и давно я не был в тех краях, – решительно заявил Стоян. – Жди завтра к обеду… Обнимаю…

      Я подошел к карте Болгарии, которая висела по соседству с портретом великого болгарского революционера Димитра Благоева. Других портретов в кабинете не было. В углу стояло, видимо, еще с «социалистических» времен, переходящее красное знамя и национальный трехцветный флаг.

      Болгария – страна между Румынией с севера, Югославией с запада, Грецией и чуть-чуть Турцией с юга, а с востока – только Черное море, много моря. И вся-то она компактная, насыщенная шоссейными и редкими железными дорогами, и не так уж много рек. Главная магистраль – югославский Белград – София – Стамбул, и в нашу сторону – София – Варна. А Варна-порт – это совсем рядом с Калиакрией, километров пятьдесят.

      От Софии Стояну придется добираться километров четыреста. В общем, все мы ждали его приезда с нетерпением, ибо кое-что про этого моего «московского знакомца» я ребятам рассказал. Естественно, только об официальной стороне дела. Мне был шестьдесят, Стояну – под сорок пять. То самое интервью он брал у меня с подачи Владилена Николаевича, фронтовика и большой души человека, моего коллеги по профессии, работавшего в советском посольстве в Софии советником. Стоян знал его и в Софии, и в Москве.

      … Короткое интервью для болгарского телевидения было связано с очередным юбилеем нашей службы. И Стоян сделал ролик об операции, в которой с целью проникновения в спецслужбу Запада мне пришлось выступать в роли… предателя родины.

      В момент записи состоялся любопытный разговор:

      – Может, перепишем кое-что, Стоян? – попросил я его, тогда еще робея перед телекамерой.

      – Зачем? – разъяснил он. – Чтобы ты ни говорил по-русски, я переведу на болгарский и… как нужно.

      И он засмеялся, видимо удивляясь моей наивности делам телевидения. Человек он был веселого склада и в тот день нашего первого знакомства не просто был принят в компанию ветеранов, но был с нами абсолютно на равных, своим человеком.

      Вот такую личность мы ждали к обеду.

* * *

      Ближе к часу дня по склону дальнего холма на вьющейся там дороге показалась точка. Она быстро превратилась