Уравнение со всеми известными. Наталья Нестерова

детства впитал в себя веру, все будет гораздо сложнее, то есть так, как было у этой женщины вначале. Вы понимаете меня? Разлом, о котором вы говорите, легче зарубцуется, если человек вдруг увидит небо над головой. Но если он видел его всю жизнь?

      – Любопытная мысль. Мне это не приходило в голову. Спасибо за идею.

      – Пожалуйста. – Вера Николаевна шутливо и чуть кокетливо склонила голову. – На самом деле я попусту отняла у вас время. Уж не обессудьте.

      «Какие мы культурные, – подумал Костя, – за свои денежки еще и извиняемся».

      Вера Николаевна собралась встать.

      – Подождите, – остановил ее Константин, – мы с вами еще не закончили обсуждать проблемы Анны Рудольфовны. Я могу предложить вам следующее. В клинике, где я работаю, есть отличное геронтологическое отделение, нечто вроде санатория. Там нет сумасшедших и публика весьма приличная, так как лечение платное. Ванны, массажи, физиотерапия – упор делается на физическое здоровье, а психологи работают достаточно тонко и незаметно. Я знаю, что многие пациенты рвутся снова попасть туда, оказаться в… слово «палата» вовсе не подходит, скорее, хороший гостиничный номер. У них образовалось что-то вроде клуба для тех, кому за шестьдесят. Полагаю, что «отпуск» в подобной обстановке пошел бы вашей свекрови на пользу.

      Вера с сожалением пожала плечами:

      – Мы пытались устроить ее в клинику неврозов на Шаболовке. Там ведь тоже все организовано по аналогичному принципу. Ничего не вышло. Анна Рудольфовна до сих пор упрекает нас, что пытались затолкнуть ее в психушку. Но при всех условиях – спасибо вам за участие. Всего доброго!

      Когда Вера Николаевна вышла, Колесов пожал плечами:

      – Хозяин – барин, я предложил – она отказалась. Оплата по курсу через кассу.

      «Такая славная и не моя», – мелькнуло вдруг в мыслях. Впрочем, он вряд ли ее когда-либо снова увидит, а через месяц вообще с трудом вспомнит.

      Он увидел ее через три минуты в коридоре поликлиники.

      – Заблудилась, – растерянно призналась Вера, – не могу найти выход. У меня топографический кретинизм.

      – Не торопитесь с диагнозом, – улыбнулся Костя, – в этих хоромах немудрено потеряться. Пойдемте, я вас провожу.

      В гардеробе Вере Николаевне выдали не пальто, не плащ, а какое-то сооружение вроде накидки – без рукавов и много мягкой пушистой материи. Колосов попытался помочь ей одеться, но запутался в текстильной головоломке. Вера рассмеялась и протянула руку, чтобы забрать у него накидку.

      – Нет, погодите, – запротестовал он, – я сейчас разберусь. Это что, капюшон, правильно? Значит, вот так.

      – Правильно, – продолжала улыбаться Вера, – только наизнанку.

      Она быстро сняла пончо, вывернула его и снова надела. Пока Вера застегивала пуговицу у ворота, Костя подумал, что в этой одежде она похожа на Герду из «Снежной королевы». В детстве у него была книга сказок Андерсена, и одна из иллюстраций изображала Герду в такой же накидке с мягкими