Сломанное время. Вячеслав Денисов

запахом раскаленного железа и ссохшимся машинным маслом. У входа в ангар, под лестницей, сидел задумчиво жующий соломину Гламур. Напуская на лицо маску снисходительного юмориста, Макаров бросил:

      – Та же смена. А где вторая половина караула? – Его хрипловатый голос заставил Гламура ожить.

      – Патрисия? Она ушла за водой.

      – Очень хорошо, – согласился с таким положением дел Макаров, который наложил запрет на отлучки с этого поста.

      – А когда она ушла? – спросил Гоша.

      – Пять минут назад. Может, пятнадцать, – равнодушно ответил Гламур. – Время здесь течет непонятно.

      Макаров вошел в дверь, за ним пробрался в узкую дверь Гоша. Заходя, он вспоминал, как выносил на плечах через этот узкий проем Донована. Мелькнула мысль, что попроси его сейчас повторить этот трюк – вряд ли удастся. Как мало нужно, чтобы аккумулировать возможности человека до совершенства – достаточно всего лишь упавшей на металлический пол авиабомбы весом в тысячу килограммов…

      Они заходили на нижнюю палубу уже в двадцатый, наверное, раз. И каждый раз Макарову казалось, что в этих самолетах присутствует что-то, что они не увидели за прошлые осмотры.

      – Я понять не могу, как они проникли на борт. Если бы поднимались по веревке, стоял бы грохот, какой я слышу, когда хожу за водой к водопаду. Если бы через люк для водолазов…

      – Исключено, – прервал Гошу Макаров. – Я заклинил поворотный механизм открывания люка, когда стало ясно, что среди нас чужой. И после погони за детективом осмотрел люк еще раз.

      – Значит…

      – Значит, они прошли дорогой, которая нам до сих пор неизвестна.

      Гоша только что спустился из кабины одного из самолетов и теперь сидел на лестнице с тем выражением на лице, которое всегда сулило Макарову неприятности. Как только Гоша задумывался, он всякий раз говорил после этих раздумий такое, что Макарову хотелось торопиться к Питеру.

      Он не ошибся и на этот раз…

      – Помнишь, мы говорили о том, что Остров странствует во времени?

      Отвечать Макаров не стал, по его мнению, прозвучала совершенно бессмысленная фраза.

      – А почему бы тогда тем, кто нас контролирует, не перемещаться во времени самим?

      – Я не понимаю, – раздраженно проговорил Макаров. – Я не понимаю тебя, когда ты начинаешь так говорить! Что значит – «самим»? Говори, чтобы я понял. Я старый моряк, странствия по морю лишили меня былой сосредоточенности…

      Макаров резко обернулся на тяжелый вздох Гоши. Тот стоял на земле.

      – Что с тобой? – поразился Гоша, выпрямляясь. – На тебе лица нет, друг мой…

      Макаров беспомощно посмотрел на приятеля и осторожно помял мочку уха.

      – Да что с тобой, черт возьми?!

      – Сейчас что-то произошло, а я не могу понять что…

      – Ты меня с ума сведешь! – с досадой бросил Гоша и покачал головой. – Я бы, как доктор Донован, посоветовал тебе отдохнуть, если бы не был заранее уверен, что отдохнуть от происходящего нельзя. В тебя опять пришло то, что едва не задушило бедного Джорджа?

      Обхватив