Кроме меня, кроме неё. Мария Евсеева

дверь.

      А чего тут убирать-то? Сейчас я знаю, что в этой куче на столе у меня всякие тетрадки школьные. На той полке – диски, флешки, кое-какие запчасти от компа, видюха старая. Тут, на стуле, одежда висит, которую я таскаю ежедневно. Вот жилетка, джинсы, рубаха, спортивка. Все цивильно. А уберешься, так потом хоть за голову хватайся, – «Что? Где? Когда?» снимай.

      С пылью я вообще никак не борюсь. Пусть себе лежит. Мне она не мешает. А кому смотреть противно – тряпку в руку и вперед. Раньше мать этим занималась. Ноет, ноет, пытается меня пристыдить, а когда пыль уже от времени твердеть начинает, скрипя зубами, но молчком наводит марафет.

      Сейчас Настя – злостный противник моего разведения пыли по фэн-шуй. Она год замужней отходила и снова к нам вернулась – нажилась взрослой жизнью. Прибежала со слезами к матери. Этот ее Виктор таким деловым с виду казался, вечно в пиджачке. Галстуком затянется – глаза из орбит. Интеллигент. Правда, в день свадьбы с самого утра так насадился, что потом весь банкет в ресторанной подсобке отсыпа́лся. А Настя к нему бегала, чаем с лимоном отпаивала. Оправдывала, что это он на нервной почве.

      Оказалось, Виктор по жизни такой нервный. Может, зашитый был? Пока встречались, никому бы и в голову не пришло, что пиджачок с галстуком для конспирации носит. А как расписались – понесли ботинки Васю.

      Но Настя – девчонка умная. Вовремя от этого бухарика ушла. Мать ее тут же в школу пристроила. А ведь ей еще последний курс учиться. На красный диплом идет. Договорилась, перевелась на заочное. Взяли без проблем. Молодой учитель сейчас дефицит, тем более такой способный.

      Только мне вся эта канитель поначалу не очень понравилась. Будто других школ не нашлось! Обязательно надо было лезть в ту, где я учусь? Она ведь халявные оценки ставить не станет, наоборот, к доске гонять начнет, чтобы показать свою объективность и бескомпромиссность.

      Но мы нашли общий язык и договорились. Оказалось, ее и саму такие перспективы напрягали.

      Короче, в школе мы шифруемся по полной. Даже виду не подаем, что родственники. А кто догадается? Фамилию она после развода не меняла. Внешне мы совсем не похожи. К тому же у нас и отцы разные. Она – Владимировна, я – Сергеич.

      В среду Славка из параллельного мне свой бук притащил: винда полетела. Переустановил. А драйвера не встают. Весь вечер проковырялся, даже гулять не пошел. Продинамил Светку. Саму Светку! Девчонку, к которой целый год, как к неприступной стене, подкатывал и так и сяк. А толку-то? До ночи психовал. Так и не понял, что с этим железом в пластиковом фантике не так. Обещал ведь, что сделаю. А на деле что: трепло, выходит?

      А это тело двухметровое на следующий день заходит:

      – Забей. Мне батя новый подогнал.

      – Славик, ты урод! – не скрываю своего негодования. – У меня, может, планы были на вчерашний вечер. А теперь все… Поздняк метаться. Уехал поезд, постукивая лакированными шпильками.

      – Пошли с нами гулять. У нас там целое депо.

      – Сто лет мне снилось ваше депо!

      Но сам одеваюсь. Делать нечего. Не сидеть же дома?

      А со Светкой