Осенний трон. Элизабет Чедвик

произойти в любой момент, если Генрих решит вернуть ее в Сарум, чтобы наказать за упрямство.

      Ричард тер подбородок, размышляя над следующим ходом. Ему на лоб упали золотисто-рыжие кудри, и Алиенора подавила желание по-матерински поправить локон. Ее сын уже не мальчик, и любая нежность с ее стороны будет воспринята как неуместная забота.

      Он имел преимущество в фигурах, но, несмотря на это, инициативой в партии владела Алиенора. Она заставляла сына думать, и когда Ричард делал очередной ход, его переносицу прорезали две глубокие складки.

      Королева ответила хитрым маневром, который вроде бы снимал напряжение и позволял Ричарду выйти из глухой обороны. Но на самом деле это была ловушка, замаскированная жертвой некрупной фигуры. Сын мог либо попасться в нее и проиграть, либо заметить ловушку и выиграть. Сильные пальцы уже протянулись к доске, но потом рука его замерла в воздухе… губы медленно изогнулись в улыбке, и он принял другое решение, в последний миг избежав западни. Ричард посмотрел на мать в восторге оттого, что разгадал ее хитрость.

      – Я горжусь тобой, – похвалила его Алиенора. – Раньше ты сначала делал ход, а потом клял себя за торопливость.

      Он коротко кивнул:

      – Я был бы глупцом, если бы не учился на прошлых ошибках. – Опять на его лбу пролегли морщинки. – Мама, я очень хотел бы изменить твое… твое положение.

      Алиенора потянулась через шахматную доску, чтобы взять сына за руку. С тыльной стороны его кисть оставалась по-юношески гладкой, но принадлежала она активному человеку, и потому ладонь была мозолистой и шершавой.

      – Я тоже. Но надо быть реалистами. Пока верх взял твой отец, и ты должен вести себя так, чтобы не навредить своему будущему. Если это значит, что надо сотрудничать с Генрихом, так и делай, но никогда не забывай о своей цели.

      Он скривил рот. Эта привычка осталась у него с детства, такой гримасой сын встречал все неприятности.

      – Отец поставил мне задачу поддерживать в Пуату порядок, а у меня не хватает сил, чтобы справиться с мятежами. Эймери де Туар взялся за оружие, потому что папа отказался признавать наследственные права его жены и за их счет обогатил нашего младшего брата.

      Алиенора тоже поморщилась:

      – Твоему отцу можно доверять только в одном – в том, что он всем усложнит жизнь. Генрих отправит тебя в Пуату, но контроль над финансами оставит себе и таким образом будет держать тебя на привязи. С ним всегда будь настороже, сын.

      – Это само собой, мама.

      Они закончили партию. Ричард победил, потому что Алиенора намеренно дала ему такой шанс, желая увидеть его реакцию. Когда сын отодвинул доску и пригубил вина из кубка, она сказала:

      – Твой отец просит, чтобы мы расторгли наш брак. Я отказалась. Скорее ад замерзнет, чем я соглашусь на это. Я так ему и заявила. Вот почему он заперся со своими епископами. Хочет сослать меня в аббатство Эймсбери настоятельницей.

      Ричард чуть не подавился вином. Глаза его вспыхнули гневом.

      – Боже правый, мама, так вот что он имел в виду под словом «помириться»!

      – Не