Война. Алексей Рудаков

себя и остался в кресле.

      – И поверь мне, видел я всех этих премьеров, принцев и принцесс в… – Тут я замялся, стараясь избежать мата: – Насмотрелся на них короче. А насчёт Веры. Я был помощником Гранд Инквизитора, так что поверь, в вопросах веры тоже немного секу.

      – А вы не… – Сергей замялся, подбирая корректное слово, и я пришел ему на помощь:

      – Не вру? Смотри. – я активировал панель сканера и приложил ладонь к подсвеченной зеленоватым сиянием, поверхности. Свободной рукой я махнул на информационный экран.

      – Смотри.

      Несколько минут он молча изучал моё личное дело, его открытую часть, конечно. Изучив он шумно выдохнул и вернулся на своё место.

      – Доволен?

      Сергей молча кивнул.

      – Ещё вопросы есть?

      Он отрицательно покачал головой.

      – Последний раз спрашиваю – какой вариант выбираешь? Миллион монет или… – Я покачал ладонями изображая весы.

      – С вами! Второй!

      – Выбор сделан. Если что – на следующей Станции можешь уйти, только предупреди, чтобы время не тратил.

      – Я не уйду, Командир!

      – Посмотрим. Мне и самому интересно – сколько ты продержишься, мальчик-с-линкора.

      – Мой позывной – Клен, Командир.

      – Я помню.

      – А ваш?

      – Поп, – буркнул я.

      – Интересный позывной. Расскажите откуда он у вас?

      – Нет, я же не спрашиваю про твой?

      – Я могу рассказать. Нет проблем. После первого курса мы перебрали, отмечали первый год службы, ну меня и того. Смотрю, а на полу – лужа, по форме и цвету как кленовый лист. Ну я и крикнул – Во, Клён! Так и прилепилось. А у вас?

      – У меня не столь романтично. Память о матери, мать её, церкви. – И, пресекая дальнейшее развитие этой темы, рявкнул:

      – Оператор Клён!

      Сергей тут же вытянулся по стойке смирно.

      – Ваша каюта вторая слева при движении из рубки. Там ещё картинка налеплена – писающий мальчик. Обживайтесь. Через час, может чуть больше отчаливаем.

      Он дёрнул рукой, намереваясь отдать честь, но удержался. Развернулся кругом, чётко, по-военному фиксируя отдельные фазы движения, и испарился из рубки.

      Некоторое время я сидел неподвижно, заново прокручивая в голове произошедшее и оценивая снова и снова – верно ли я поступил, но долго мне заниматься само копанием не дали – мои раздумья прервал вызов бригадира ремонтников, спешащего доложить об окончании ремонта.

      Пришлось покинуть рубку и идти принимать работу.

      Проходя мимо каюты с писающим мальчиком, я замедлил шаг и прислушался – несмотря на отменную звукоизоляцию кают на Анаконде, сквозь дверь просачивались отзвуки какого-то смутно знакомого Имперского марша.

      Не иначе парень победу празднует, – подумал я, – ладно, пусть себе празднует, не нажрался бы только на радостях. Спуску ему я давать не собирался и планировал загрузить его работой по максимуму с самого начала. Верно мудрые командиры говорят – матрос без дела – преступник.

      Так что, спускаясь по трапу к поджидавшему меня