Спящие красавицы. Зуфар Гареев

и мечтает как бы быстрее женить – гора с плеч.

      – Вас тоже не обойдет вниманием это богатство, как и договаривались, Люба…

      Любовь Семеновна снова кивает на фото, несколько поморщившись:

      – Ну а как наша невестушка на первом этапе? Так сказать, в постели…

      Ксения Михайловна оживляется:

      – На зависть развратна… Она у нас тут недавно в Турции была. Так там ей один мужчина такое сказал, такое сказал… Голландец.

      И Ксения Михайловна деликатно шепчет на ухо гендиректору что-то.

      Любовь Семеновна опешила:

      – Что-о-о-о? Тьфу! А она?

      – Не стала. Гадость ведь какая!

      – Правильно! За две копейки! Ну, тут у нас не две копейки. Тут дело серьезное.

      7. Пока Перепечкин собирается…

      В самом деле, чего-то неторопкий у нас Иван Михайлович: все приглядывается к невесте (хотя чем приглядываться, казалось бы, слепошарый ведь!), советуется с адвокатом, того гляди начнет нос воротить.

      А вот кому везет с женитьбой, так это Старшине.

      За столом принимает заявление эффектная блондинка с заманчивым бюстом. Перед ней пара – Старшина и его девушка по прозвищу Шапа. Голова Старшины перебинтована и смазана йодом. Лысая голова Шапы тоже перебинтована и обильно смазана зеленкой. Один передний зуб выбит. Сзади дружбан Леха. В руках у Лехи – маленькая скалка наготове. Тут же Любовь Семеновна и две девушки с букетами.

      Блондинка отрывается от журнала записей.

      – Значит, на двадцать третье сентября, на восемнадцать тридцать.

      И она, улыбнувшись, добавляет, как-то особенно глянув на Старшину:

      – Надеюсь, до свадьбы все заживет.

      Любовь Семеновна улыбается радушно:

      – Заживет, если доживет.

      Речь блондинки журчит как весенний ручей:

      – Да, пожалуйста, не гоняйте больше по ночам на такой большой скорости, если вообще хотите увидеть счастливый день своей свадьбы.

      Глаза Старшины не могут оторваться от ее бюста, который не то что весенний ручей, а настоящий весенний гром.

      Взгляд Старшины затуманивается…

      Заметив это, Леха наносит несильный удар скалкой по затылку друга. Старшина очумело трясет головой… похоже очнулся от неуместных фантазий.

      Шапа кисло спрашивает у Старшины:

      – Ты понял?

      Старшина шепчет другу:

      – Леха, буффира, я фигею…

      С губ Старшины начинают сыпаться несвязные бормотания:

      – Ротабля, подъем! Ассильбеков, сучара, кому сказал!

      Глаза Старшины выкатываются из орбит, кулаки сжимаются…

      Блондинка удивлена:

      – Что вы сказали, Михаил Витальевич?

      Леха торопливо вклинивается в ситуацию:

      – Да ничего он не сказал, он просто… Он просто после армии такой немного коматозный…

      Любовь Семеновна отдает негромко приказ:

      – Девочки, шок!

      Девушки вытаскивают из букетов небольшие скалки и наносят короткие удары – один по хребту Старшины, другой – по затылку. Старшина хоть и качнулся, но увы – уже поздно.

      Он делает к заветной груди шаг, другой…

      – Ротабля-аааа!