Месть по закону. Вячеслав Денисов

семейства».

      – Да, Пастор. Я от него в пять вечера уехал.

      – Ну, ладно, пока. Сам узнаю. – В трубке раздались короткие гудки.

      «Чего это он под вечер забегал?» – хмыкнул Соха и направился в ванную.

      – Ви-ить, – уже плаксиво запищала негритянка, – ну, я проси-ила же!..

      – Да будет тебе малина, будет! – После сеанса сексотерапии вся ласка бандита испарилась и на ее место пришли мысли о том, как бы побыстрее избавиться от надоедливой девки.

      – Не малина, а клубника! – обиженно возразила та.

      – И клубника будет. Все тебе сейчас будет...

      Дойти до ванной снова помешал звонок. Теперь уже – в дверь. Между звонками был пятисекундный промежуток времени.

      – Еп их!.. – разозлился Соха. – Я помоюсь сегодня или нет?!

      Он подошел к двери и нервно защелкал замками. Прийти мог только свой – охрана в вестибюле высотного дома была информирована, как устройство «свой—чужой» на зенитном комплексе. «Сбить» она могла только чужого. Поэтому и не спросил Соха – «кто?». Просто открыл дверь.

      Перед ним стоял Пастор, сжимая в правой руке сотовый телефон. Он был левша, и это многих подводило.

      – Странно, правда? – спокойно спросил Пастор и без размаха, поставленным ударом в лоб внес Соху в коридор.

      Тот, сшибая подставку с вазой «под искусство Китая X века», распластался на полу и еще несколько метров шлифовал спиной паркет. Когда грохот осколков стих, стоящий над ним Пастор не исчез. Это было не видение. Все было реально: ноющая боль в голове, сквозняк из приоткрытой входной двери. Но, самое главное, реальной была фигура Пастора, облаченная в кожаную куртку с застывшими на ней каплями дождя.

      – Ты чего?! – взревел от возмущения Соха, глядя, как босс закрывает дверь.

      – Вить! – раздалось из спальни. – Это клубнику принесли?

      – Ты чего это, Пастор?! – повторил, не вставая, бандит. Вставание в данном случае означало вызов, а значит, очередной удар в голову. – Под «марафетом», что ли?!

      – Сейчас и будем выяснять, кто «марафетится» чересчур часто, – объявил тот и прошел в спальню. – Пошла отсю... Ох! Е-мое!.. А ну-ка, пошла на х... отсюда! Быстро!

      Девица вскочила и судорожными движениями, не сводя глаз с мужика, стала собирать разбросанные по всей комнате предметы туалета. Несмотря на то что бюстгальтер висел на кресле, а платье лежало на шифоньере, она управилась за несколько секунд и выскочила из комнаты. Увидев поднимающегося с пола кавалера, она тоненько взвизгнула и с охапкой одежды в руках выскочила из квартиры. Клубники в октябре уже не бывает. Она уже отошла...

      – Садись, ебарь-террорист, – приказал Пастор Сохе и хлопнул по кровати напротив себя. – Спецоперация войск Северного Альянса по тебе плачет. Разговоры разговаривать будем.

      Витя запахнул полы халата и осторожно, словно находился не в своей квартире, а в кабинете Пастора, сел на краешек широкой постели. Задавать вопросы шефу сейчас не стоило. Голова гудела, как колодец, в который ухнул филин. Босс не спеша закурил и выпустил дым снизу вверх, целясь в люстру.

      –