Быль и легенды Запорожской Сечи. Подлинная история малороссийского казачества. Валерий Шамбаров

Собственно «сечью» являлась сама крепость. А казачье войско именовало себя «Запорожским Кошем» (у татар кошами назывались кочевья, родовые хозяйства, кочевавшие по степям и зимовавшие с семьями и стадами). Казачий Кош мог находиться и в другом месте, где войско стояло лагерем.

      Внутри укрепления были построены казармы – курени. Но это слово приобрело два значения. Казаки, жившие в одной казарме, вместе ходили в походы, составляли одно подразделение войска, которое также называлось куренем. В Сечи выбирали общего начальника, кошевого атамана, при нем действовала администрация из нескольких старшин: судья, писарь, есаул. Кошевой атаман заведовал всем хозяйством, общей казной, решал споры. Иногда он сам возглавлял казаков в тех или иных операциях. Иногда для этого выбирали походных атаманов. Или гетмана – тут уж подразумевался какой-то особый случай, масштабный поход с привлечением всех запорожских сил, других добровольцев.

      Но и каждый курень являлся самостоятельной общиной, им руководил куренной атаман, у него была своя казна для внутренних расходов, свои старшины. Сколько куреней было в Сечи изначально, остается неизвестным. Впоследствии их количество поддерживалось традиционно – 38. А о том, как образовался Запорожский Кош, нам свидетельствуют названия многих куреней: Каневский, Полтавский, Уманьский, Корсуньский, Переяславский, Крыловский, Батуринский (от одноименных городов), Донской, Ведмедковский (от села Медведевка под Чигирином), Вышне-Стеблиевский и Нижне-Стеблиевский (от местечка Стеблев под Корсунем), Ирклееский, Конеловский, Канболотский, Роговский, Тимошевский (от местечек Ирклиев, Конелой, Каниболото, сел Рогово и Тимошовка под Черкассами), Кущевский (от села Кущевка на р. Орель), Минский или Менский (от городка Мена на Черниговщине), Леушковский (от села Леухи в районе Винницы). Как сложилась такая структура, представляется очевидным. Казачьи отряды, как и на Дону, изначально жили отдельными городками и общинами. А потом они объединились в Сечи.

      Запорожцы принимали в свою среду всех желающих – выходцев из России, белорусов, молдаван, валахов, литовцев, поляков, татар, турок. Но иноверцы обязаны были для этого перейти в православие. Быть казаком значило обязательно принадлежать к какому-нибудь куреню. Формальная процедура приема была легкой. Человек приходил к кошевому атаману, и тот задавал всего несколько вопросов. Верует ли новичок в Господа Иисуса Христа, в Святую Троицу? Готов ли биться за веру и христианский народ? Если он подтверждал, кошевой требовал: «А ну перекрестись!» После чего говорил: «Ну ладно, иди до куреня, какой сам знаешь».

      Те, кто пришел из Канева, Полтавы, Переяславля и др., конечно, отправлялись к землякам – в Каневский, Полтавский, Переяславский или иной курень, где жили «свои». Остальные пристраивались случайным образом. Но вот в курень-то попасть было не так просто. Казакам вовсе не требовались сомнительные товарищи, которые в трудной ситуации скиснут, струсят, подведут. К новичку присматривались,