Уровень. Война. Вероника Мелан

пересохших губ слетел недоверчивый страшный смешок.

      – Она ведь не мучила, солдат, да? Она бы не стала… Но только она знала про портал. И она знала, кто главнокомандующий. И теперь знаю я. Странно это, да?

      – А что случилось с тем солдатом?

      – Он умер, защищая меня. – Фраза прозвучало глухо и безэмоционально – сил на эмоции не осталось; Война, кажется, выжгла их все. – Я до сих пор не знаю, как его звали.

      Погруженная в собственные мысли, Ани не сразу заметила, что лицо женщины напротив давно утратило участливое выражение – превратилось в удивленную, пропитанную тревогой маску. Но размер истинной паники выдавали глаза, в которых за тридцатью тремя перегородками из умело выстроенного профессионализма, проглядывал страх: «Передо мной настоящая психопатка. Больная, помешанная… Не вылечить, нет. Изолировать».

      А Ани-Ра, к собственному счастью, научилась различать оттенки во взглядах так же хорошо, как и убивать.

      Психолог все еще пыталась сохранить добродушное выражение, но дрогнувший при следующем заданном вопросе голос, выдал всю глубину заложенного в него смысла.

      – Где? Где все это было?

      Ответ дался легко. Как и понимание того – не помогут. Здесь ей не помогут. Нигде.

      – Во сне.

      Чуть больших усилий стоило натянуть на лицо маску расстроенного, но нормального человека и замаскировать возникший – Ани знала, он возникал там всякий раз при мыслях о Войне – нездоровый блеск в застывших глазах.

      – Меня мучают кошмары. Очень детальные. Вы же видите? Кошмары.

      Челюсть темнокожей женщины отвисла до самых, сцепленных в замок, пальцев.

      Пять минут спустя Ани-Ра Эменхайм покинула кабинет, швырнула в секретарскую урну выписанный на успокоительное рецепт и быстро зашагала по коридору. А еще пять минут спустя она тряслась на трамвайном сидении, смотрела через пыльное окно на проплывающие за окном знакомые улицы стабильного Нордейла – его дома, людей, тротуары, и с омерзением чувствовала, что давно не была такой опустошенной. Оплеванной, пустой и никому не нужной.

      Этой ночью, семью часами позже, она прикрепила к днищу черного джипа бомбу.

      Глава 4

      – Прекрати это, Барт!

      Пес мешал слушать новости, читать газету, пить и попросту наслаждаться хорошим утром – утром выходного дня, когда не нужно ехать в штаб, нестись к Начальнику, писать отчеты и рапортовать о событиях. Довольный, несколько минут назад вышедший из душа, Эльконто пытался строить планы: сначала хороший плотный завтрак, затем полигон – давно хотелось опробовать новый прибывший на склад пулемет «СМР-28», затем возвращение домой, часок вздремнуть, а после с ребятами в бар. Как же давно он не пил пива и не хрустел чипсами.

      Мысли то и дело прерывались звуком катаемой по кафельному полу железной миски – пес требовал еды.

      – Да я ж тебе положил другого корма – вот им и хрусти!

      Овчарка бросила на хозяина недовольный, чуть виноватый взгляд и тут же вновь принялась