Ничья земля. Книга 1. Ян Валетов

вопрос был «Откуда», но всему свое время.

      – Я в порядке, как видишь. В МЧС, зам Криворотова по общим вопросам. Я почти год в Киеве.

      – С ума сойти! – удивился Блинов. – Ты – и чиновник! А до этого? Я тебя искал пару раз, через ребят интернатских. Колюню спрашивал, Тараса и даже Рашида. Ты как сквозь землю провалился! Никто и ничего! Ты, Сергеев, – летучий голландец! Марго сказала, что тебя забрал дед, – и все! Слушай, хрен с ним, с фильмом! Я тебя из рук не выпущу, и не мечтай! Ты один?

      Сергеев ждал Вику, которая, против обыкновения, опаздывала – вообще-то она была по-мужски пунктуальна.

      – Да нет, я с подругой, – сказал он, – она будет с минуты на минуту.

      – Кто у нас подруга? – спросил Блинчик.

      – Ты ее, скорее всего, не знаешь, – на всякий случай сказал Сергеев.

      – Ой ли? Ох, Умка, я в этом городе, пожалуй, знаю всех симпатичных женщин.

      Физиономия у Владимира Анатольевича стала самодовольная. Михаил невольно вспомнил, как краснел юный Блинчик в далеком детстве, когда речь заходила о девочках. Слово «секс» тогда было не в ходу – существовало множество эвфемизмов, которыми они тогда пользовались. И любой из них вызывал у Блинчика исчезновение веснушек на фоне общего изменения цвета кожи. А нынче… Неужели Блинов стал бонвиваном? Верилось, если говорить честно, с трудом, но время меняет людей.

      – А я не симпатичная, я красивая, – сказала Вика, выныривая из-за спины Блинова, – или ты, Володенька, в этом сомневаешься?

      – Вот это номер! – Блинчик, похоже, действительно удивился. – Вика?! Умка, так это твоя подруга? Офигеть! Какой маленький город – Киев! Все друг друга знают!

      – Умка? – сказала Плотникова удивленно. – Это ты, что ли, Умка, Сергеев? Это партийная кличка?

      – Это детская кличка, – сказал Блинчик. – Он тебе не говорил?

      – Он у меня неразговорчивый. А, собственно, откуда ты, партайгеноссе, знаешь его детскую кличку? Вы что – друзья детства? Вот так сюрприз! Слушай, Сергеев, мне уже начало казаться, что в Киеве тебя никто не знает – ан нет! Нет, я серьезно, Блинов, вы что, учились вместе? Так ты вроде москвичом когда-то был?

      – Мы учились вместе, – сказал Сергеев без особого желания. – И не виделись очень много лет.

      – У нас даже кровати рядом стояли, – Блинчик с широкой улыбкой приобнял Плотникову за плечи. – Слушай, акула пера, как же это ты еще не разнюхала ничего о наших общих делах? Просто непохоже на тебя!

      – Интригуете, мальчики! Чувствую, чувствую запах жареных фактов! О стоящих рядом кроватях прошу поподробнее!

      – Слушайте, ребята, – сказал Блинов, – ну, не задалось у нас сегодня с искусством! Поехали куда-нибудь! Выпьем, посидим, повспоминаем. Сергеев, я тебя из клыков не выпущу, сразу говорю – готовься! Мне Ступка все равно по секрету сказал, что фильм – редкое говно!

      – Я не против, – согласилась Вика без жеманства, – не каждый день третий номер в списке национал-демократов приглашает выпить и поговорить. Соглашайся, Миша, соглашайся!

      – Ты