Не бузи, бузина. Николай Шмагин

пьёт, у чужих людей проживает, пользуется их добротой.

      Нет, так дело не пойдёт. Ванька вытер испарину, выступившую на лбу от переживаний, внезапно над ним загрохотало, пошёл сильный дождь, и он скрылся в хате, промокнув до нитки.

      Примерно так же думали и Петро с матерью. Вечером, во время ужина, на том и порешили. Надо Ваньке ехать к тётке, хотя им и не хотелось расставаться с ним.

      Утром он распрощался с тёткой Марьей, она даже всплакнула, облобызала его в обе щёки, как родного, и Петро проводил его до автобуса. Распрощались по-мужски, без лишних сентиментов, пожав друг другу руки, после чего Ванька долго ехал в переполненном автобусе до райцентра.

      Там он на автовокзале купил билет, посидел на лавке, жуя пирог с картошкой от тётки Марьи, уже отрешившись от хуторской жизни, весь в мечтах и планах о новой жизни в столице Кубани. Сначала он у тётки поживёт, потом на работу устроится, свою Раису разыщет, и заживут они с ней как прежде, ведь он так соскучился по ней, настрадался без неё. А может, и в Алатырь снова вернутся, кто знает.

      Автобус до Краснодара был большой и красивый, с мягкими креслами, и Ванька удобно расположился у окна, с интересом разглядывая кубанские просторы, ряды высоких пирамидальных тополей вдоль дороги до горизонта, и дальше. Ехали долго, с остановками, но что такое для молодого путешественника какие-то там 150 км.

      Ну вот, он и в Краснодаре, столице Кубани. Наконец-то это произошло. Город произвёл на него сильное впечатление. Пожалуй, даже большее, чем Чебоксары в своё время, или даже Архангельск. Но пока не до красот. Сначала надо добраться до тётки.

      Как говорится, «язык до Киева доведёт», и Ванька быстро, без особых хлопот, разыскал улицу и дом, в котором проживала его родня. А вот и их квартира на первом этаже. Взволнованный от предстоящей встречи, он радостно нажал кнопку звонка несколько раз, прислушиваясь. Вдруг, никого нет дома, и опять надо будет ждать. Нет ничего хуже неизвестности. Ничего, подождёт, он парень привычный, терпеливый. Чу, вроде идёт кто-то. А вдруг они не признают его, несмотря на письмо, которое он сжимал потной от волнения рукой в кармане пиджака.

      Дверь раскрылась, и он увидел молодую женщину вместо тётки, которая представлялась ему пожилой и почтенной дамой, вроде соседки, Васькиной матери.

      – Вам кого? – женщина приветливо улыбнулась пареньку.

      – Мне тётю Нину надо, Долинину. Они здесь проживают?

      – Здесь. Проходите. Нина Дмитриевна, тут паренёк какой-то пришёл, вас спрашивает, – крикнула она вглубь квартиры, в коридоре тут же объявилась невысокая женщина средних лет, в ярком халате. Она с интересом оглядела паренька.

      – Вы ко мне?

      – Да, тётя Нина, я Ваня Шмаринов, из Алатыря. Мне отец и письмо для вас написал, вот, – Ванька вытащил из кармана пиджака помятый конверт с письмом, вручил женщине.