Меч войны, или Осужденные. Алла Гореликова

и язва первостатейная. Понять бы еще, от души он хвалил решения короля или подозревает в пришлом монахе коронного соглядатая? Пожалуй, второе: иначе с чего ему вообще заводить разговоры о политике? С людьми Господними беседуют о другом…

      4. Благородный Ферхад иль-Джамидер, прозванный Лев Ич-Тойвина

      Утро начиналось неправильно. Ломило кости, голова казалась чугунным котлом с прокисшей кашей, а глаза решительно не хотели открываться. Мариана шевельнула рукой; вместо грубого полотна гостиничных простыней пальцы скользнули по гладкому шелку. Девушка неуклюже повернулась на бок, все-таки разлепила непослушные веки…

      Перед глазами колыхался светлый шелковый полог, край его придавливала горка пестрых подушек.

      – Свет Господень, где я?…

      – Ты у меня, – отозвался из-за полога незнакомый мужской голос. Хотя… незнакомый ли? Эти властные и слегка насмешливые нотки – сталь и бархат! – она слышала, кажется, совсем недавно…

      Мариана села; голова немилосердно кружилась, и пришлось опереться руками о кровать, чтобы не упасть. Обнаружив на себе непривычное шелковое одеяние, просторное, с широкими рукавами, девушка ойкнула. Это что же получается, ее здесь раздевали?!

      – Что молчишь? – спросил незнакомец. – Голова болит? На, выпей.

      Полог раздвинулся ровно настолько, чтобы пропустить сжимающую золотой кубок руку. Первым побуждением Марианы было врезать хорошенько по этой руке – ну не такая ж она дура, чтобы пить невесть что, будучи невесть где и непонятно в чьей власти?! Но голова болела и впрямь нещадно, а околдовать ее могли сотню раз, пока она валялась здесь не то спящая, не то без памяти. Да полно, она и попала-то сюда не иначе как чародейством! Спать ложилась в гостинице… и утром, вспомнила вдруг девушка, они собирались уезжать. Не успели, значит…

      – Да пей, не бойся! – в голосе незнакомца явственно чудилась насмешка, и Мариана решилась. Обхватила кубок ладонями, поднесла к губам, вдохнула легкий, свежий аромат. В голове немного прояснилось. Ладно, выпьем… похоже, это и вправду всего лишь лекарство…

      – Вот и умничка… – Кубок стукнул о стол, что-то скрипнуло… кресло? – Теперь полежи немного, и все пройдет. А там уж и поговорим.

      Мариана послушно легла. Потянуло в сон. Вот только этого еще не хватало! И так проспала всё на свете! Девушка ущипнула себя за руку, с силой потерла лицо. Сон отступил, осталась только слабость. Как же она здесь оказалась? Девушке смутно припомнился грубый стук в дверь. Неужто у нее хватило ума открыть, и ее захватили? Но она не далась бы просто так, она бы отбивалась!

      Свет Господень, одернула себя Мариана, да разве против чар можно драться?! Ее как-то усыпили, и все дела. И теперь, когда в голове уже не колышется вязкая прокисшая каша, девушка почти точно знала, кто… ну ладно, по чьему приказу… вот именно, по чьему приказу ее похитили.

      Наверное, стоило испугаться. Или разозлиться. Но ни страх, ни злость приходить не хотели; девушка ощущала себя странно спокойной, почти равнодушной. Тоже, верно, чары… Да оно и к лучшему. Злос�