НеУГОдный президент. Максим Шахов

из кармана тонкую отвертку и поковырял ею в латунной трубке. – Так… Что это? Неужели… Вот это да! Чиновники из департамента авиации будут немало удивлены, клянусь святой Терезой!

      Джек подался к щели. На конце тонкой отвертки висело что-то липкое и белое, вроде какой-то чешуйки.

      – Держите, сеньор! Не уроните! – протянул Энрике отвертку Джеку. – Я должен обязательно передать это в департамент!

      Мейер, осторожно просунув в щель руку, взял ответку. Приблизив ее к глазам, он наконец рассмотрел, что это никакая не чешуйка, а кусок вроде как оплавленного латекса. В голове Джека промелькнула догадка, и он спросил:

      – Это что, Кике? Кусок презерватива?!

      – Похоже на то, сеньор! В департаменте проведут анализ и установят точно…

      – Черт знает что! – вскрикнул Мейер.

      Джек был вне себя от возмущения. Он, начальник отдела ЦРУ по Кубе и Венесуэле, находящийся в Колумбии с миссией, от успешного выполнения которой напрямую зависели высшие национальные интересы США, едва не погиб из-за какого-то колумбийского мачо с бензинового завода, который прямо на рабочем месте трахнул какую-то знойную напарницу, а использованный презерватив, чтобы замести следы прелюбодеяния, бросил в технологическую емкость.

      – В жизни бывает еще не такое, сеньор! – покачал головой Энрике.

      Мейер только вздохнул. Вообще-то этому чертовому мачо с бензинового завода нельзя было отказать в сообразительности. Бензин должен был растворить латекс. Бесследно. Но то ли топливо попалось слишком свежим и для этого оказалось мало времени, то ли в сырье для производства презервативов случайно попали компоненты для маслостойкой резины.

      – Кажется, все, сеньор! – проговорил Энрике и дунул в трубку.

      Джек Мейер тем временем осторожно приткнул отвертку с нерастворившимся латексом на приборной панели, и в его голове снова промелькнула странная мысль. Если кто-то в параллельном мире сочинял комедию положений о нем, Джеке Мейере, то ему нельзя было отказать в остроумии.

      В этот самый момент до слуха Джека вдруг донесся приглушенный жужжащий звук. В первый момент он решил, что это просто комар или мошка, однако почти сразу Джек понял, что это вовсе не мошка. А звук маломощного мотора. Доносился он из чернильной темноты моря…

      29

      Венесуэла, Карибское море

      Сидевший за штурвалом Пепе повернул голову к Теофило и что-то сказал. Кубинец кивнул и оглянулся через плечо на Виктора:

      – Кажется, они идут к Ла-Тортуге!

      – А что это?

      – Это остров, довольно большой…

      Виктор в знак того, что понял, склонил голову. Катер с Пилар и Ремедиосом, не снижая скорости и не меняя курса, миновал ближний рейд Ла-Гуэйры и теперь направлялся в открытое море. С одной стороны, это было хорошо, поскольку риск потерять его снизился практически до нуля. Но с другой – Пилар с Ремедиосом теперь вполне могли заметить, что за ними следят.

      – А что с вашей «наружкой»? – спросил Виктор. – Нашли они наконец катер?

      – Сейчас узнаю, – проговорил Теофило, доставая из кармана рацию.