Лети, звезда, на небеса!. Анна Ольховская

аккомпанируя себе на комузе. Почему? Но ведь это мой Лешка! Он – МОЯ половинка. А я – его. И все этим сказано.

      Телефон замурлыкал голосом Майорова.

      – Ну вот, опять ты помешал мне по астралу ходить, углубленным самокопанием заниматься! – мрачно сообщила я трубке.

      – Ты, пузик на лапках, не переусердствуй, – озаботился муж. – А то черт знает до чего докопаешься. В глубинах твоего больного разума…

      – А ты любишь ежиков?

      – Кхм! – подавился от неожиданности Лешка. Откашлялся и сипло выдавил: – Ты черствая, бездушная особа. Человек настроился на философски-элегическую волну, а ты его сбиваешь кретинскими вопросами! Нет в тебе никакой чуткости.

      – Дык ить и не было, барин!

      – Это да. Но ведь хочется верить в лучшее, хочется пожаловаться родному человечку на свои болячки.

      – Ой, Лешик! – я испугалась. – Ты что… ты плохо себя чувствуешь?

      – Ну вот, запаниковала, я так и знал, – муж старался говорить бодрым голосом, но я на это не реагировала:

      – Лешка, приезжай! Бросай все и приезжай! Иначе я к тебе заявлюсь! И плевать мне на эти дурацкие тайны! Я же чувствую – тебе плохо!

      – Тихо, тихо, ты что? – Лешка всерьез испугался. – Успокойся, слышишь? Тебе же нельзя нервничать!

      – Вот и не заставляй меня! Возвращайся!

      – Да что ж такое, в самом-то деле! У меня все в порядке, просто устал немного. Знал бы – совсем ничего не говорил.

      – Врешь ты все, – я шмыгнула носом и обнаружила, что реву. Этого еще не хватало. – Я знаю, тебе плохо, очень плохо.

      – С чего ты взяла?

      – Не с чего, а с кого. С тебя.

      – Хомка, родная моя, ты лучше успокойся, отдохни, я уже скоро приеду. Всего два дня – и я дома. Как там наша Катерина, не обижает тебя?

      – Обижает. Закармливает.

      – Смирись. Я приеду и вызову основной удар на себя, а пока держись. И не забивай ерундой голову, договорились?

      Ерунда. И вовсе это была не ерунда, как оказалось. Лешка-то молчал как партизан после литра спирта, мне Катерина его сдала. А ей племянница рассказала.

      На одном из выступлений Лешка к концу вел себя довольно странно: он отказался от смены костюма, практически не выходил на «бис», не раздавал автографы на сцене после концерта. Он скомкал концовку и быстро ушел в гримерку. Виктор почувствовал неладное, решил проведать шефа. И обнаружил Майорова лежащим без сознания на полу.

      Вызвали «Скорую», Лешку нашпиговали уколами, ему полегчало. Оказалось, у него резко упало давление. Врач вообще настаивал на госпитализации, но Лешка, естественно, отказался. Правда, пообещал, что после возвращения в Москву пройдет полное обследование.

      Если он думал отделаться пустыми обещаниями, то ошибся. Я эти обещания наполню содержанием.

      Глава 6

      По большому счету, месье Майоров к собственному здоровью относился в строгом соответствии с известной поговоркой: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Никаких ежегодных профилактических