Викинг туманного берега. Валерий Большаков

белый квадратик в рисочку.

      С самого утра маячит. Не приближается, но и не отстает.

      Не Харальда ль конунга людишки преследуют кнорр?

      Да вроде как не должны – все делалось в тайне.

      «Рататоск», конечно, и с берега заметить могли, но у кого мог вызвать подозрения небольшой купеческий корабль?

      После полудня парус пропал, и Эваранди успокоился.

      Оглядев кнорр, он ухмыльнулся, прикрыв рот ладонью. Носовая палуба больше всего походила на лежбище тюленей – викинги лениво развалились кто где и вели неспешный разговор.

      – У франков винишко хорошее, – разморенно проговорил Йодур-хевдинг. – Кислятина, правда, но они там чего придумали – нагревают белое вино, оно у них стекает по таким круглым штукам, вроде дисков. Вода, короче, уходит, а крепость прибавляется. Ну это как в «зимнем пиве», только там воду замораживают, а тут испаряют. И забористое же питье выходит! Пробирает до самых печенок! Мы как-то прихватили пару бочонков, когда монастырь тамошний на копье брали, так на всю лодью хватило! Упились влёжку!

      – Пробовал-пробовал, – покивал Бьёрн Коротыш. – Ничего так, пить можно. А мы, когда в Энгланд ходили, тоже в один монастырь заглянули. У них там такой короб был, из меди склепанный. Монахи под ним огонь разводили и цедили чего-то по капле в сосуд. «Это у вас чего?» – спрашиваем. А те трясутся да крестятся. «Ишке бяха!»[23] – бормочут. Ну и тролль с вами, думаем. Бяха так бяха. Попробовали мы ту бяху… О-о! Как жидкий огонь в глотку пролился! И сугрев такой приятный, и сразу хмель в голову. А опосля второй ноги уже не идут…

      – Ирландцы, они тоже такое варят, – проговорил Хродгейр. – Пиво из ячменя получается, а эта их «ишке» – изо ржи. И неплохо получается… А вот… Йодур, помнишь, как мы с русами в Севилью хаживали?

      – А то! – хмыкнул Беловолосый. – Хорошие были времена… Молодые были, наглые. И куда только в нас влезало… Арабы-то сами не пьют, им вера не позволяет, а вот те, кто там Христу молится, это дело дюже уважают – виноград растят по всей земле Андалус[24] и делают из него херес. Чуть крепче «зимнего пива», но вкусненько.

      – Народ, он питие любит, – сделал вывод Свейн Копыто. – Как еще кровь по жилкам разгонишь? Особливо зимой? Вот и пьем.

      – Ха! Да если бы не пьянели с того пойла, кто бы его глотал? Согреться – это, само собой, здорово, да только для сугреву и одной чарки хватит за глаза, а мы все хлещем и хлещем! Без счету, только и орем: «Наливай!»

      Викинги расхохотались.

      – Эт-то верно! – воскликнул Берси Южанин. – Нам только давай!

      Глянув вперед, он обнаружил прямо по курсу два корабля, что гребли навстречу. Им бы на запад держать, тогда и паруса поднять можно, так нет же, упорно макали весла в воду.

      Судя по силуэту, приближались два таких же «торговца», как и «Рататоск».

      – Ишь ты… – процедил Йодур. – Никак на нас нацелились.

      – Похоже, – кивнул Кривой, выглянув из-за борта. – Помнится, они на заход солнца держали, под парусом шли.

      – А тут нас приметили! Вдвоем-то на одного, чего ж не попытаться.

      – Уроды, – вставил

23

Uisge beatha (гэльск.) – калька с лат. aqua vitae, «живая вода». От этого средневекового термина произошло современное «виски».

24

Иберийский полуостров в то время находился под властью Кордовского эмирата, а называлась будущая Испания Аль-Андалус.