Название | Сакральная связь. Антология мистики |
---|---|
Автор произведения | Антология |
Жанр | Ужасы и Мистика |
Серия | Mystic & Fiction |
Издательство | Ужасы и Мистика |
Год выпуска | 0 |
isbn | 978-5-906827-20-3 |
Мы вошли, и мне сразу же стало дурно от царившей повсюду невыносимой затхлости, что, вероятно, было следствием столетий распада и гниения. Мой спутник, казалось, не замечал этого; я из вежливости молча проследовал за ним по винтовой лестнице и длинному коридору в комнату, где услышал, как он запер за нами дверь. Первым делом он задернул занавески на трех маленьких витражных окошках, сразу бросавшихся в глаза на фоне светлеющего неба, затем, подойдя к камину, ударил кремнем об огниво, зажег две свечи в канделябре на двенадцать подсвечников и жестом призвал воздержаться от громких речей.
Свет, хоть и слабый, позволил мне рассмотреть комнату, представлявшую собой просторную, хорошо меблированную библиотеку примерно первой четверти восемнадцатого столетия: стены были облицованы деревянными панелями, роскошный фронтон и восхитительный дорический карниз украшали дверной проем, а чудесный резной камин венчала антикварная урна с завитками. Над переполненными книжными полками на одинаковом расстоянии друг от друга красовались добротно исполненные портреты, потемневшие и таинственные; фамильное сходство с изображенными на них людьми явно угадывалось в чертах лица человека, который жестом пригласил меня сесть в кресло возле изящного стола в стиле чиппендейл. Прежде чем устроиться напротив, мой хозяин замер на мгновение, словно чем-то смущенный, потом медленно снял перчатки, широкополую шляпу, плащ и театрально застыл, представ передо мной в костюме времен короля Георга – парик, кружевной воротник на шее, бриджи, шелковые чулки и туфли с пряжками, которые я раньше не заметил. Не спеша опустившись в кресло с витой лирообразной спинкой, он принялся внимательно меня разглядывать.
Я не мог не отметить, насколько он стар, что под шляпой было не так очевидно, и даже подумал, не эта ли печать уникального долголетия на его лице стала причиной моего неосознанного беспокойства. Когда хозяин наконец заговорил тихим, старательно приглушенным, то и дело дрожащим голосом, я временами с трудом улавливал суть, поскольку возраставшие с каждым мгновением нервное возбуждение, изумление и не до конца осознанный страх мешали мне слушать его.
– Сэр, –