Тайна Вирсавии. Юлия Крюкова

нному царю Давиду. Легкая обеденная трапеза подкрепила силы, но не развеяла тревожного настроения. Царь отослал слуг, вошел во внутренние покои насладиться одиночеством и предаться размышлениям о ходе начатой пару лет назад войны.

      Оказавшись в спальной комнате, Давид направился к невысокому столику из слоновой кости, на котором компактно разместились резной поднос с небольшими чашами фиников, сушеных смокв, изюма, фисташек, миндаля, грецких и кедровых орехов, серебряные кубки и кувшины − один с отборным финикийским вином, другой с водой.

      Плеснув в глубокий кубок вина, царь испил пару глотков, присел на упругую кровать. Давид вспомнил, как начал войну с аммонитянами.

      После смерти аммонитского царя Нааса вступил на престол его сын Аннон. Давид, испытывая искреннюю благодарность за то, что Наас в своё время предоставил убежище одному из его братьев, направил послов в Равву утешить и приободрить наследовавшего трон Аннона.

      Послушав своих советников, Аннон не поверил в добрые намерения Давида, решив, что слуги израильского царя пришли разведать, высмотреть землю и разорить её. Он приказал схватить мирных посланников, обрить их и обрезать одежды наполовину до чресел. Унижая послов, Аннон унизил достоинство Израиля. Царь Давид приказал готовиться к войне с аммонитянами.

      Вскоре израильтяне разгромили сирийцев, нанятых аммонитянами для защиты своей территории. На следующий год войско царя Давида во главе с Иоавом направилось взять крепость аммонитян − город Равву.

      Осада Раввы длилась пару месяцев. Аммонитяне непреклонно держали свои позиции.

      – Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его… – Давид возвел очи к небу, – Господи! Не оставь безнаказанным поругание народа Твоего, избранного и оберегаемого Тобой. Сокруши мышцу надменных аммонитян, прояви величие Своё и силу. Израиль и Иуда будут верно служить Тебе, и по слову Твоему возведём храм для вечной славы Твоей, для пребывания Господа с народом Его.

      Постепенно веки царя отяжелели, голова склонилась на шерстяные покрывала. Комната растворилась в лучах послеобеденного весеннего солнца. Прерывистый сон овладел беспокойным сознанием верховного правителя.

      Внезапно Давид очутился у подножия величественного храма с мраморными светлыми стенами. Две толстые высокие колонны предваряли вход в притвор. Широкие ступеньки вели к мощным дверям, покрытым золотом.

      С жертвенника всесожжения, расположенного во дворе храма, поднималась в небо струя белого дыма. И вот муж в расшитых золотом червленых одеждах, исполненный силы и мудрости, стоит у входа. В его руках металлическая табличка с печатью, изображающей шестиконечную звезду, образованную наложением друг на друга двух равносторонних треугольников.

      Давид остановил внутренний взор на печати: «Это мой символ. Ведь это я приказал разместить такую звезду на всех щитах израильских воинов».

      Пронизывающий голос, исходящий, казалось, из всех точек пространства, возвестил:

      − Радуйтесь! Возлюбленный Богом Иедидиа построил Храм Господу!

      Вскоре царь услышал другой негромкий, настойчивый и требовательный зов:

      − Очнись Давид, не время спать, час уж близок!

      Открыв глаза, царь принялся размышлять об увиденном во сне: «Возлюбленный Богом построил Храм Господу! Но ведь моё имя «Давид» тоже означает «возлюбленный Богом»… И моя печать у сильного мужа…».

      И вспомнил царь, как обещал ему Господь: «Когда ты почиешь с отцами твоими, то Я восстановлю после тебя семя твоё… и упрочу царство его. Он построит дом имени Моему, и я утвержу престол царства его навеки».

      «Кто же избранник для исполнения воли Твоей святой, Господи? − Давид подумал о своём первенце Амноне, − Он ли, Господи? А, может, Авессалом или Адония?».

      Встав с постели, царь отправился на кровлю дворца окинуть взором пространство города для возможного расположения Храма.

      Недавно завершился сезон дождей. Весенний месяц Зиф, месяц цветения, радовал разнообразием ароматов и распустившихся бутонов. Степи покрылись пёстрыми коврами алых диких маков, перемежёвывающихся с фиолетовыми, синими, жёлтыми, оранжевыми полевыми цветами на фоне зелёной палитры.

      В садах распустились прекрасные розы. Казалось, творческая фантазия Создателя неисчерпаема. Оказавшись на крыше дворца, Давид обонял благоухание расцветших оливы и яблони. Пару минут спустя лёгкий ветерок принёс нежный запах жасмина. Властитель повернулся в сторону дворцового сада.

      Стройные воины-кипарисы наряду с кустами жасмина и мирта строго охраняли территорию царского сада. Отцвели фисташковые деревья и миндаль, набирали силу смоквы, формировались бутоны граната. Финиковые пальмы надевали белые густые массивные серьги, обещая щедрый осенний урожай.

      Чуть поодаль от сада располагались невысокие дома хелефеев и фелефеев, царских телохранителей и скороходов из филистимлян. Рядом с ними возвышались жилища приближенных ко двору израильтян. На одной из плоских крыш тех домов