Assassin's Creed. Черный флаг. Оливер Боуден

отправился выполнять мое поручение. И только тогда я заметил что-то, что он держал в другой руке, и осознал, какую ошибку допустил.

      Это был маленький ножичек, а сам Альберт не сводил глаз с кошелька, висевшего на руке Кэролайн.

      И тут я все понял. Воришка! Альберт оказался карманным вором.

      – Ах ты, мелкий ублюдок, – пробормотал я и бросился следом.

      Альберт успел одолеть половину расстояния, разделявшего нас с Кэролайн. Маленький рост позволял ему быстрее лавировать в толпе, чем мне. Мисс Скотт же не подозревала о приближающейся опасности – опасности, которую я нечаянно сам на нее навлек.

      Вскоре я увидел троих мужчин, которые тоже шли в сторону Кэролайн. Я их сразу узнал. Это были Мэтью Хейг, тощий писец и телохранитель Уилсон. Последний заставил меня внутренне сжаться, особенно когда я увидел его глаза. Телохранитель мельком взглянул на Кэролайн, потом на Альберта и снова на нее. Надо отдать ему должное: свое дело он знал. В мгновение ока он понял, что тут происходит.

      Я остановился в полном замешательстве, не зная, как мне быть дальше.

      – Эй, ты! – крикнул Уилсон.

      Его зычный грубый голос заглушал все окрестные крики, разговоры, визги и писки.

      – Эй, а ну-ка стой! – Телохранитель Хейга бросился вперед, но Альберт уже успел подбежать к Кэролайн. Его рука змеей метнулась к ленте ее кошелька. Ножичек полоснул по шелку, и изящный мешочек упал в другую руку воришки.

      Кэролайн даже не заметила кражи, зато она, конечно же, увидела могучую фигуру Уилсона, выросшую рядом. Мисс Скотт вскрикнула от удивления, когда телохранитель пулей пронесся мимо нее, чуть не сбив с ног, и схватил Альберта за плечи.

      – У этого малолетнего негодяя есть кое-что, что по праву принадлежит вам, мисс, – прорычал Уилсон и так сильно встряхнул Альберта, что кошелек выпал.

      Кэролайн взглянула на кошелек, потом на воришку.

      – Неужели это правда? – спросила она, хотя доказательства были у нее перед глазами, а точнее, совсем непрезентабельно валялись у ее ног в куче конского навоза.

      – Ну, что смотришь? Подними! – велел костлявому писцу Хейг.

      Едва появившись, юный философ повел себя так, будто это он, а вовсе не его рослый телохранитель поймал вороватого мальца.

      – А ты, Уилсон, проучи дерзкого сопляка.

      Хейг взмахнул рукой, будто отгоняя от себя зловоние навозной кучи.

      – С удовольствием, сэр, – отозвался телохранитель.

      Я по-прежнему находился в нескольких метрах от них. Уилсон крепко держал незадачливого вора, пока тот с ужасом посмотрел сначала на телохранителя, а потом – с мольбой – на меня.

      Я стиснул зубы. Маленький негодяй! Погубил все мои замыслы, а теперь еще смеет обращаться ко мне за помощью! Вот нахал.

      Но когда Уилсон, держа Альберта за загривок, кулаком ударил его в живот, мое настроение переменилось. Во мне вновь вспыхнуло ощущение творимой несправедливости, как тогда в таверне, и я бросился мальцу на выручку.

      – Эй! – крикнул я, продираясь к ним сквозь толпу.

      Уилсон